Хелен Тодд - Сумрачный город [litres]

Лишь в этот момент до Алана дошло: он все еще стоит посреди темного тоннеля, возле открытой двери, и с ним говорит демон.

– Нет, – обреченно выдохнул Алан. Он обещал Аннетт верить только ей, а не своим чертовым видениям!

Его зеркальный знак был самым бесполезным, самым непредсказуемым и странным. Перед глазами всплывали прошлое, настоящее, будущее. Все вперемешку и без обозначения. Выйдет ли так или нет? Случилось ли или нет? Иногда удавалось угадывать. В остальном Алан сходил с ума. Тогда Аннетт попросила его верить только реальности, и он, ведомый ее просьбой, дал слово.

И теперь скрепя сердце сдержал его.

– Верь себе, но своим выдумкам никогда, – прошипел новый, уже принадлежавший источнику города голос.

Алан коротко кивнул. Видимо, демон исчез, как только понял, что ничего не добьется. И это дало возможность переместить ведьмака обратно в Нордвуд.

Его долг исполнен. И сейчас, зная, что источник не лгал ему, Алан был уверен: – Аннетт уже начала открывать предпоследнюю дверь.

Всего-то осталось немного подождать, чтобы свободно выдохнуть, когда с ней все будет в порядке. Прочее – жизнь. Как-нибудь да проживет.

Во рту появилась горечь, стало сухо, как бывает, если съесть горстку пепла. Но Аннетт никогда так не делала, если не считать двух крошечных угольков, которые пришлось прожевать и даже проглотить, доказывая Тодору, что ей не слабо.

Вспоминая о той ситуации, Ани широко улыбнулась. Он умел давать ей свободу действий и при этом без нравоучений показывал, чем это может быть опасно. В Нордвуде все было таким: тревожным, смертельным, сумрачным. За последние годы солнце всего несколько раз освещало улицы. Последний был в день поиска ключей. Будто город радовался скорому освобождению от острова, вытягивающего из него все силы.

В тусклом свете узкого коридора, созданного источником и кем-то из рода Рэнделов, виднелась запертая дверь. Подсказок не поступало. Чем ближе к демону, тем меньше влияния магии Нордвуда. Аннетт здесь была одна. Черные нити просто переместили ее, дальше – сама.

Отчего-то она не торопилась. Неровным из-за прижимающей к земле вязкой жижи шагом подошла к замочной скважине и, следуя выдуманному ей ритуалу, открыла замок и оставила в нем ключ.

Тодор говорил о возвращении чего-то, не принадлежащего ей. Значит, следует прикоснуться к двери.

Так и сделала. Ладонь неприятно холодило мокрое дерево, после запястье обожгло магией. Ее зеркальный знак W исчезал. С ним из руки выходили черные переплетения энергии, наверняка принадлежавшей источнику. Это к лучшему. Контролировать силу Рэнделов и города было невыносимо сложно. Так станет легче жить. Не это ли свобода?

Ани ждала. От боли прикусывала губу, стараясь сдержать слезы. Вот так вырвать из нее кусок силы – кощунство, но иначе и не могло быть. Надо оставаться сильной, надо исполнить обещанное, прежде всего Тодору, который верил в нее с той самой минуты, как взял в свой дом и удочерил.

Она помнила это. В кабинете царили сумерки, забирая из и без того темной комнаты все краски. Ей показали бумаги, почему-то оформленные с ее согласия, которого Аннетт точно не давала, так как в тот момент была в больнице.

Ей дали новую жизнь.

Теперь приходилось за это платить, вот только Ани была уверена, что Тодор и вправду относился к ней как к дочери. Умения заботиться, пусть и по-своему, ему было не занимать. А забота – лучшее зеркало любви. Отцовской, родственной, простой.

– Все закончится, его жизнь тоже, – злобно прозвучал чей-то голос.

На мгновение Аннетт подумала, что ей показалось, но после того, как дверь со скрипом распахнулась, увидела, как Тодор вошел в переливающееся разными цветами помещение. И дверь захлопнулась.

И перед Ани вновь предстал тот же, до боли знакомый силуэт отца. Он распахнул дверь…

Хотелось верить, что это была иллюзия, но она чувствовала магию Рэнделов, чувствовала и знала, что Тодор зашел туда дважды. С мучительным для нее промежутком. Ведь все это время ее открытая дверь впитывала магию Нордвуда.

Голова неприятно кружилась, земля под ногами размывалась соленой водой океана. Видимо, источник города предусмотрительно уничтожит тоннель к острову до того, как узнает, справился ли Тодор с демоном или нет.

Что-то в этом казалось неправильным. И чем ближе было исполнение клятв и обязанностей перед Нордвудом, тем больше Аннетт понимала, что без близких ей не нужна никакая свобода.