Борис Ярне - Мария

В дверь постучали.

– Заводи! – прорычал Бруно.

Послышался скрип замка, после чего звук падающего тела. Граф медленно поднялся и развернулся в сторону входа. Какой-то скорченный комок грязных тряпок и волос, пахнущих лесом и гнилью, валялся перед ним на земле.

– Кто ты? – повелительным тоном спросил Бруно.

Комок зашевелился и медленно поднял из кучи тряпья свое страшное морщинистое старушечье лицо.

– Меня зовут Зильда, – проскрипел еле открывшийся рот, криво вычерченный на маленьком лице.

– Ты ведьма?

Зильда лишь тихонько рассмеялась и поднялась на колени.

– Вино будешь?– спросил Бруно.

– Не откажусь, – скрипнуло в ответ.

– Поднимайся, садись за стол.

Зильда последовала указанию. Граф поставил на стол два кубка и большую бутыль вина, откупорил бутыль и разлил вино по кубкам.

– Пей, – приказал он.

Зильда принялась мелкими глотками вбирать в себя напиток. Бруно сделал один глоток и поставил кубок на стол.

– Я слышал о тебе. Ты живешь в лесах на земле Герцогства. Что привело тебя ко мне? Ты что-то вынюхиваешь, или хочешь меня извести? Зачем ты хотела встретиться со мной? Ты не боишься попасть на костер?

– Я пришла дать тебе совет, добрый граф.

– Совет? Интересно. Кто ж тебя надоумил?

– Было мне видение, и вот я здесь.

– Что за видение?

– Будто живу я в лесах графа Гумбольдта, хоть и остаюсь на своем старом месте. И тепло мне там и сладко. И сытно и все меня любят. И тебя, граф, все любят.

– Ты что такое говоришь, ведьма?

– Уж не разонравились ли тебе угодья герцогства, да замки его, да леса да поля его, живность разная, реки да озера. А какие там девки, граф! Разонравились, отвечай немедленно, пока пыл во мне, да слух остер к голосу земли да деревьев!

– Хорошие земли у вас, – вкрадчиво ответил граф.

– Да только нет там порядку, бегут все, недовольны. Скот не кормлен – мрет, дети недоношены – мрут, урожай падет, рыцари разбегаются, войска нет уж. Жить там простому люду страшно, знати страшно, всем страшно. Ослабли все, нечистая сила гонит их, мол, нечего более занимать чужую землю. Вон отсюда!

– Это почему ж она чужая, а?

– А земля, к кому приглянется, того и будет, а кто опостылеет ей, того она и гонит прочь, да не кормит того, не поит. – Зильда замолчала.

– Говори, ведьма, – приказал Бруно.

– Час твой настал, граф.

– О чем ты?

– Земля ждет тебя. Слаба к обороне, ой как слаба. А припугнешь, так совсем распугаешь люд, разбегутся все, войдешь да возьмешь, что тебе надобно, а я буду жить в своем лесу, да на твоей земле.

– Видение, говоришь, было?

– Все, как сказала, видела. Вот как тебя сейчас вижу, так все и было. Не кривись, граф, добрый граф, ведь давно ты собирался прибрать к рукам землю, и не впервой тебе это. А такой большой добычи у тебя еще, поди, и не было. А тут самое время, самое, что ни на есть, угодное матери земли время. Все об этом шепчут. Деревья, травы, ручьи, мха, всякая тварь лесная, тишина лесная и та из ночи шепчет. Не пришла бы я к тебе, владыка. Не стала бы жизнь свою разменивать. Верь мне.

Бруно допил свой кубок до дна, налил еще, залпом выпил и его.

– Что ж, старуха, коли не лжешь, озолочу тебя.

– Ох, добр ты, граф. Но немного времени у тебя, не много. Напугай, а после выжди и нападай всем войском.

– Да мне только тебя, ведьма, в моем совете военном-то и не хватало.

Заскрипела Зильда сырым смехом.

– Напугать, говоришь?

– Первое препятствие для тебя будет земля барона Траубе, покойного Траубе. Ты дойди до замка-то, набедокурь по пути, да вертайся назад. Тут-то все и начнут разбегаться. И на помощь никто не придет им, верь мне.

– Да, сказывали мне, что худо у них там, да ведьм жгут по ночам. Знаю я все.

– Взгляни мне в глаза, граф, хочу еще злость твою увидеть.

Бруно поднял голову. Ведьма впилась своими маленькими глазками в горящие очи графа, отчего тот задрожал всем телом.

– Ох, силен рыцарь, вся земля твоей будет!

– Довольно, старая! – тряхнув головой, воскликнул Бруно.

– Три дня у тебя. Собирай совет, да действуй. Три дня у тебя.

– Ступай ведьма, да лес береги.

– Удачной охоты, граф.

Огонь в факелах задрожал, разбрызгивая тени чудовищ по стенам. Ведьма покинула глухой погреб, а граф Гумбольдт снова занял место в круге.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивала Мария, позвонив Виктору утром по телефону. Это был первый звонок Марии за неделю с момента их знакомства.

– Жив и здоров, собираюсь на работу. Ты даже не представляешь, как я рад тебя слышать! Я… жду нашей встречи со вчерашнего странного вечера, – бодро ответил Виктор. – Ты сама в порядке? Что это было?..