Мелани Голдинг - Милые детки [litres]

Она лихорадочно осматривала стену и высокую ограду из металлической сетки, с каждой секундой убеждаясь, что нечего и думать перелезть через нее – даже без двух младенцев на руках это было бы невозможно. А вот кусты, росшие по обеим сторонам ворот, давали некоторую надежду. Она снова ускорилась, молясь о том, чтобы успеть спрятаться с коляской возле стены до того, как ее заметят. Действовать надо быстро, шанс у нее только один.

Бишоп и Селвер в коляске ликовали – тоже хотели, чтобы у нее все получилось. Эта мысль – о том, что цель у них общая, – слегка притупила ее отвращение к подменышам. Им тоже есть что терять – если Лорен поймают, они никогда не смогут вернуться домой, к своей странной речной матери. Именно Лорен, пациентка психбольницы, которую власти сочли достаточно безумной, чтобы навсегда запереть, была их единственной надеждой. Если ее поймают, то вряд ли разрешат остаться в больнице, скорее уж отправят в тюрьму. Но, что еще хуже, если ее поймают, она может никогда больше не увидеть своих детей.

Добравшись до кустов, она нашла укромное место, взяла младенцев на руки и затолкала коляску поглубже в заросли – с этой неповоротливой штукой бежать быстро не получится. Ни младенцы, ни она сама не испытывали большого восторга от столь тесного контакта, – но что поделать. Маленькие напряженные тела чуть заметно расслабились у нее на руках, но даже это вышло у них как-то принужденно. Лорен старалась не смотреть им в глаза.

Вскоре по другую сторону ворот послышалось шуршание колес, гудок домофона, металлический голос попросил назваться. Из машины что-то радостно ответили, слов было не разобрать. Последовала пауза, во время которой Лорен, не дыша, молила бога, чтобы водитель, кем бы он ни был, приехал по делу, чтобы у него все было в порядке с документами, чтобы его пропустили. Затем раздалось рычание заводимого мотора, ворота с пронзительным электрическим писком начали медленно отъезжать в сторону. Лорен сосредоточенно выдохнула и вжалась в стену, надеясь, что водителю не вздумается посмотреть в ее сторону. Он не посмотрел. Когда машина въехала на территорию, ворота закрылись не сразу – было предостаточно времени, чтобы незаметно проскользнуть наружу, прежде чем они с лязгом поползли в обратную сторону.

Когда зазвонил телефон, Харпер взмолилась, чтобы это не была Эми с извинениями или объяснениями. Она не желала слушать никаких оправданий, да и с какой стати Эми должна перед ней оправдываться? Она была в такой ярости, что поначалу даже не взглянула на экран, но затем, все же прочитав имя звонившего, почувствовала легкий укол разочарования. Вовсе не Эми, которую она рассчитывала злорадно проигнорировать. Звонил Трапп.

– Что случилось, сэр?

– Твоя дамочка, Лорен Трантер. Она похитила детей и сбежала. Я сейчас еду в клинику, но у нее была фора.

– Сбежала из охраняемой больницы? Как вообще…

– Судя по всему, накачала лекарствами медсестру. Собирала свои таблетки. Сколько транквилизатора она ей подсыпала, неизвестно, но сестра в отключке. Возможно, на несколько дней.

Харпер с трудом сглотнула. Пролитый чай, растворенные в нем лекарства. Должно быть, Лорен припрятала несколько капсул и использовала их, чтобы вырубить медсестру. Все-таки надо было кому-нибудь сообщить. Но откуда Харпер было знать, что Лорен задумала? Не принимать лекарства – это одно, а прятать их, чтобы потом отравить кого-то, – совсем другое.

– Когда это произошло, сэр?

– Минут тридцать назад.

– Вряд ли она успела далеко уйти. С коляской быстро не побегаешь. Надо начать с малого, обыскать территорию клиники.

– Она без коляски, – сказал Трапп. – Ее нашли в кустах. Похоже, детей она несет на руках.

– Значит, будет часто останавливаться. Чтобы дать рукам отдохнуть. Она точно пешком?

– Насколько нам известно. Телефон ей не давали, вряд ли она могла заранее с кем-то договориться, чтобы ее встретили на машине. Я вызвал вертолет, должны вылететь в течение часа. Что она задумала, Джо?

– Не знаю, сэр. Откуда мне знать?

Но она знала. Во всяком случае, понимала, что ею движет. Ее гонит отчаяние, материнский инстинкт, желание защитить детей – пусть и принявшее патологическую форму.

– Ну, ты ведь видела ее пару дней назад, да? Как она себя вела? Думаешь, она способна причинить вред младенцам?

– Вряд ли.

– Ладно, будем надеяться, что она не планирует ничего дурного.

– Может, она просто прячется где-то неподалеку? Мне поехать в клинику, помочь с поисками?