Ричард Лаймон - После полуночи

Однако, никто так и не появился.

Наконец, я закончила свои дела. Боже, как же я не хотела смывать воду в унитазе… Но это надо было сделать. И я сделала…

В пустом, темном доме это прозвучало, как рев огромного дракона. Рев этот, казалось, заглушил все вокруг, и кто знает, возможно, в этот момент я не услышала чего-то очень важного. Возможно, в это время зазвонил телефон, возможно, кто-то окликнул меня, а возможно незнакомец разбил камнем одно из окон…

Наконец, шум стих. Завязав халат, я подняла с пола сумку и саблю и подошла к двери. Осторожно, высунув голову в коридор, я осмотрелась по сторонам.

Никого.

Естественно.

Очень быстро я проскочила из коридора в прихожую. К двери. Открывать ее левой рукой не особо удобно, я же все-таки правша. Поэтому в левую руку я взяла саблю, ее клинок упирался мне в плечо. Я отперла замок, повернула ручку и потянула дверь на себя.

Она открылась.

Странно. Почему на крыльце горит свет?

Он не должен гореть.

И стоять на крыльце тоже никто не должен. Но там кто-то стоял…

Высокая, темная фигура. Она поворачивалась ко мне…

Я закричала, а в этот момент человек произнес что-то, но я не расслышала… Визжа, я замахнулась саблей и нанесла удар. Удар не удался, ведь я держала саблю левой рукой, но пытаясь увернуться от него, человек споткнулся и упал с крыльца в траву. Раздался приглушенный стук: видимо он сильно ударился головой обо что-то.

Сама не своя, я перескочила через порог и, оказавшись на крыльце, спрыгнула вниз, прямо на человека. Я со всей силы сжала ногами его бедра и, схватив саблю обоими руками, размахнулась для удара…

Удар пришелся прямо посередине головы, разделив лицо на две половины. Немного не добравшись до шеи, лезвие уперлось в челюсть. Его рассеченная голова издавала неприятные булькающие звуки. Сабля застряла. То ли между нижних зубов, то ли в самой челюсти. Я потянула ее на себя и стала трясти, пытаясь вытянуть. Голова человека моталась вслед за лезвием.

С большим трудом я все же вытащила ее, и хотела ударить еще раз… Но взглянув на него, поняла, что это уже не имеет смысла. Он был мертв.

Пребывая в состоянии шока, я продолжала стоять над ним и смотреть, не в силах сдвинуться с места. Только саблю я отвела чуть в сторону, чтобы кровь капала в траву, а не на меня.

Не знаю, сколько прошло времени.

Я просто стояла и смотрела на труп.

В тусклом свете лампы я увидела, что он был одет в клетчатую рубашку с коротким рукавом, синие джинсы и туфли.

Это был точно не тот псих из бассейна. Это был…

Тони?

Мое предположение оказалось верным.

Когда я, наконец, вышла из ступора, то немного отошла от тела, положила саблю на траву, а затем присела рядом с ним и обыскала карманы его джинсов. В левом переднем кармане я обнаружила расческу и носовой платок, в левом заднем бумажник, в правом переднем связку ключей в кожаном чехле и несколько монет, а в правом заднем - пистолет.

Пистолет!

Он приехал сюда с пистолетом! Приехал, чтобы защитить меня.

Или, наоборот, напасть?

Я положила все находки в карман халата. Все, кроме пистолета. Он был слишком тяжелым для кармана, и я оставила его в руке. Вернувшись в дом и закрыв за собой дверь, я уселась на прохладный мраморный пол в коридоре и принялась осматривать эти вещи.

Я насчитала восемьдесят пять центов мелочью, шесть ключей в кожаном чехле и тридцать шесть долларов, которые лежали в бумажнике. Вообще, в бумажнике было много различной всячины. Не буду утомлять вас ее описанием, расскажу только о том, что помимо всего там я обнаружила пару презервативов (интересно, он прихватил их для меня?) и водительское удостоверение на имя Энтони Джозефа Романо. Судя по записи в документе, он был старше меня на два года. То есть ему было двадцать восемь. Но фотография в удостоверении, по всей видимости, была сделана очень давно. С нее на меня смотрел совсем еще молодой паренек с короткой светлой стрижкой и с веснушками на лице.

От взгляда на фотографию меня снова охватил приступ дурноты…

Черт, я же только что убила его!

Он приехал сюда, чтобы защитить меня. Хотел предстать передо мной этаким хорошим парнем… Да уж, видимо правильно говорят, что «ни одно хорошее дело не остается безнаказанным».

Мне было ужасно горько от этих мыслей, но в то же время я практически не чувствовала себя виновной в случившемся. Он сам приехал сюда, я не приглашала его и уж тем более не ожидала увидеть на крыльце. Да и голову под удар он подставил мне сам… И вот теперь он мертв, а я в крайне дурацкой ситуации…