— И учителя, — с мученическим видом добавила Алекс.
Чарли засмеялась.
— Да, иногда приходится. А никто больше не хочет снова спуститься в вестибюль за покупками?
— Что ты хочешь на этот раз? У меня скоро из ушей полезет весь этот шоколадный мусс, поп-корн и все остальное! — удивилась Джо.
— Да не за едой! Я там кое-что приглядела в магазине. Если никто со мной не хочет, я пойду одна.
Луиза вздохнула.
— С ней бесполезно спорить. Давайте тоже заглянем в магазин.
— Но только быстро, — поставила условие Джо. — Я хочу дослушать рассказ про Элину. На когтях еще можно загадать два желания.
— Краска для волос? — удивилась Алекс покупке подруги. Ее глаза округлились. — Зачем она тебе, Чарли?
— До смерти надоели мне мои волосы! — Чарли отделила по одной черной блестящей пряди с обеих сторон. — Думаю, мне пойдет, если я сделаю «перышки».
— В смысле, ты хочешь высветлить пряди? Да это просто на тебя подействовали всё эти разговоры о внешности фотомоделей! Твои волосы прекрасно смотрятся с их естественным цветом! — принялась убеждать подругу Джо.
— Но они всегда одинаковые — прямые и черные.
— Вот-вот, всегда одинаково классно выглядят, — с завистью добавила Алекс. — Не то что моя мочалка! — И она тряхнула своими рыжеватыми кудряшками.
Луиза взяла у Чарли из рук пакетик с краской.
— Ты что, действительно собираешься покраситься?
— Не сейчас. Сначала дослушаю до конца историю.
— Уверена? Может, лучше займемся твоими полосами? — с надеждой в дрожащем голосе предложила Луиза.
— Да ладно тебе! Мы все сгораем от нетерпения! Что там было с Трейси, когда она начала блистать в шоу? Получилось ли у Элины вырваться из «Пристанища страждущих»? — ответила за всех Алекс.
— Не понимаю, чего ты так боишься. — Джо пожала плечами.
Луиза плюхнулась на кровать и подперла подбородок руками.
— Ну ладно, пеняйте на себя!
Слушательницы собрались на кровати вокруг Луизы. Ее глаза расширились от ужаса, когда она стала перебирать в памяти подробности тех событий, о которых ей предстояло поведать.
Премьера мюзикла «Хрустальная люстра» состоялась в ноябре, в театре «Виктори» на Бродвее. Элина ехала на спектакль на такси вместе с Трейси.
Сжимая ее локоть обеими руками, Трейси пожаловалась:
— Я так нервничаю! Вдруг я не смогу петь? Вдруг я открою рот и единственным звуком будет какой-нибудь хрип?
— Все будет хорошо, — успокоила Элина подругу.
— Ты права, — Трейси снова жизнерадостно улыбнулась. — Когти проследят, чтобы все прошло удачно.
При упоминании о когтях Элина почувствовала холодок и закрыла окно машины, чтобы не дуло.
— Смотри, Элина! Вон мое имя на афише! Так ярко освещено, как я всегда себе это представляла!
И действительно, на театральной афише большими буквами было написано:
«В ГЛАВНОЙ РОЛИ ТРЕЙСИ УИНТЕРС».
В сверкающих огнях Бродвея Элина увидела, что по лицу Трейси текут слезы радости, и пожалела, что подруга напомнила ей о когтях. Все это могло бы произойти и без всяких идиотских желаний. Элина была в этом уверена.
Когда они подходили к входу театра, их обступила толпа — люди пытались дотронуться до бархатного плаща Трейси. В темноте сверкали вспышки фотоаппаратов.
И на этот раз публика находилась в плену красоты Трейси, ее обаяния и прекрасного голоса. И стоило ей появиться на сцене, как зал разразился аплодисментами, а когда она начала петь, все благоговейно замолкли.
В мюзикле «Хрустальная люстра» рассказывалось о принцессе, которую похитили и которая потеряла память. Единственное, что она могла вспомнить, — это огромная хрустальная люстра, висевшая в бальной зале дворца, когда принцесса была маленькой.
В конце пьесы, когда истинная любовь помогла принцессе вернуть свое королевство, люстра снова появляется на сцене. Возлюбленные танцуют вальс в той самой бальной зале.
Спектакль был просто сказочным. Элина смотрела на сцену замерев, так же как и все остальные зрители, даже несмотря на то, что знала сюжет наизусть.
Наконец занавес опустился. Шоу давно подошло к концу, а аплодисменты не стихали. Артистов все вызывали и вызывали на сцену, а в конце снова аплодисментами вызвали звезду спектакля — Трейси. Занавес в последний раз за вечер раздвинулся, и на сцене появилась она, прижимая к белому платью алые розы. Она стояла совершенно одна в самой середине сцены, и рукоплещущая аудитория встала и продолжала хлопать до боли в ладонях.
Читать дальше