Оксана Алексеева - Ветка [СИ]

— Это возможно?! У нас есть ветка! Значит, мы можем загадать такое желание? — теперь я уже ему верила, и сердце остановилось под тяжестью надежды. — Чтобы вирус не вырвался! Или пусть та женщина умерла бы от рака. Или… И мир бы вернулся к той точке!

— Можем и загадать. Но тогда случится что-то другое. Не могу сказать, что именно, но сравнимое с текущим положением дел. Желания исполняются всегда, но всегда приводят к ужасным последствиям. Первое желание дает инерцию, а дальше события складываются так, что катастрофа только разгоняется. Неважно, что именно пожелал человек, это обязательно вызовет цепь событий, которые он и не представлял. Но тот, кто загадал первым, может все остановить. Если он отменит свое желание, то мир вернется к тому, откуда началась волна. Если не исполнится первое желание, то и не будет дальнейших событий.

— О… То есть мы ищем профессора Ранцева?

— Нет. Он не был первым. В тетради записано, что ему подарили «странное растение» за то, что он вылечил пациентку. То есть первое чудо произошло до того, как ветка оказалась у него. Думаю, именно она и была той самой первой. Она пожелала вылечиться от рака.

— Логично. А если она уже мертва?

— Если она первая, то это невозможно. Первый не может умереть или даже заболеть. Уж поверь, мы проверяли. Если же кто-то был до нее, а сама эта Данченко уже мертва, то мы не сможем узнать, кто дал ей эту ветку. Или если мы ее вовсе не найдем… Тогда у нас останется только плохой вариант.

— Ты сказал: «Мы проверяли»? Кто… вы?

— Давай ты сейчас поспишь, а разговор продолжим позже?

Я послушно прикрыла глаза и всеми силами постаралась отвлечься. Но мысли путались в голове, и им нужен был выход. Поэтому кое-как выждав некоторое время, я снова подняла голову.

— Не смогу уснуть. Торек… Ты — не человек?

Он рассмеялся, но как-то тихо и грустно.

— Человек. Но… Ладно, теперь, когда ты узнала конец, послушай теперь и начало.

Я кивнула. Когда-то, в прошлой жизни, мои мозги бы вскипели от такого рассказа, но не сейчас. Теперь я уже не та студентка, флиртующая с парнями и мечтающая только о новых шмотках, не та наивная дура, которая подшучивала над странным увлечением отца и спорила с матерью из-за каждой ерунды… Эта неправдоподобная история, рассказанная моим очень необычным спутником, содержала одно единственное, но самое важное зерно — надежду. Я хотела верить, что все это правда, потому и верила, потому с благодарностью ловила каждое его слово. Отчетливо осознала, что именно в этот момент находилась в самом центре мира, и только тут точка начала моей религии, которая неоспорима, которая вера. В то, что столько людей останутся живы, что я никогда не узнаю, что такое голод и одиночество, никогда не увижу, как бывшие люди едят других людей, никогда не почувствую настоящий страх. И те, кто пережил то, что я, тоже поверили бы ему. Я подумала о своей кукле, найденной в одном из дачных домиков посреди моего бесконечного ада. Она, конечно, лежала позади, ценнейшая из моих вещей. Вспомнила, что обнимала ее перед сном, как самое дорогое на свете существо, что пела ей песни, как мать младенцу, и даже брала с собой на вылазки, чтобы было с кем поболтать. И сейчас этот парень говорит, что этой куклы в моей жизни могло и не быть. Вместо нее будут люди… Я готова была положить свою жизнь на то, что все это — правда. Я буду верить до самого конца. Потому что лучше умереть с надеждой, чем жить без нее.

Протянув руку, я кончиками пальцев коснулась его щеки, не в силах выразить, что сейчас чувствовала, благодарная за то, что он подарил мне, и за то, что я сейчас в самом основании воронки, с которой начинается Вселенная. Он чуть улыбнулся, почувствовав мое прикосновение, и все поняв без слов, начал:

— Нас семеро, и мы родились очень давно. Наш народ потом называли норманнами, варягами, вендами или викингами. Мы… загадали желание.

Я разинула рот, но удержала возглас удивления. Тем временем он продолжал:

— На нашу деревню напали враги. В тот день погибли очень многие… все наши родичи. Я и шесть моих братьев были захвачены в плен, но потом удалось сбежать. И мы ушли далеко на север, в поисках нового пристанища. В нашем долгом походе впервые и натолкнулись на Синее Древо. Оно цвело, несмотря на лютый холод, и мы поразились этому чуду. Уверовав, что это знак от богов, остались рядом со святым местом, как мы тогда посчитали. Все началось тогда, когда старший брат, вспомнив о наших утратах, сказал: «Я не боюсь смерти, но меня страшит, что мы бежим от наших врагов, вместо мести за смерть отца». Ему ответил другой: «Нас всего семеро, а врагов — сотня!». И тогда первый крикнул сгоряча: «Хотел бы я, чтобы мы были сильны и бессмертны, как боги!».