Игорь Фёдоров - Чудес никто не отменял

Я вышел в подъезд покурить. Как-то жутко, но безумно интересно, быть сопричастным к чьи-то тайнам. Пусть даже и косвенно. К тайнам, из-за которых могут убить. Только вот, было бы из-за чего. Подумаешь, вечно теплый медальон. Или я еще что-то не знаю?

Если со своей точки наблюдения я все понял правильно, то получается, что Марину убил человек, желающий заполучить медальон. Если, конечно, у Марины все карманы не были доверху забиты другими магическими предметами. Где-то у меня была визитка полицейского. Вот бы сейчас сообщить ему свою версию. Про колдовство и магию. Подкинуть пищу для размышления на сон грядущий. Убийца — явно кто-то из знакомых. А вычислить знакомого все же проще, чем неизвестных «ублюдков».

Вернувшись к компьютеру, я бегло просмотрел фотографии Марины. Их было немного. Всего восемь. На них симпатичная девушка живет своей жизнью. Стандартный набор — Марина на мосту, Марина и друзья, Марина возле библиотеки. Нашей библиотеки. Идентификация завершена полностью. И она везде счастливая, молодая. Медальона я не обнаружил ни на одном фото. Если он и присутствовал, то был надежно спрятан под одеждой. Но для меня это уже не имело значения. Все, что я хотел узнать, узнал. Не без помощи самой Марины, но видимо, она тоже была заинтересована в дальнейшей судьбе своей вещицы.

Я вошел на кухню и открыл холодильник. Ничего нового. Объект эксперимента был стабилен.

Понедельник, а я опять не на учебе. У меня уважительная причина. Забежав в институт, я поведал об убийстве своей «подруги». Декан дал два выходных, за прошлую субботу и за нынешний понедельник, но — «завтра, чтобы как штык».

Небо затянули серые низкие тучи. Под ними, еще ниже, подобно малькам на мелководье, носились неугомонные воробьи. По одной их многочисленных мифологий, они являются проводниками душ в мир мертвых. В мое христианское мировоззрение этот факт не особо вписывался, но все равно, было немного не по себе. Это вечное русское «а вдруг?».

Пришедших попрощаться с Мариной было человек тридцать. Люди стояли группами и по одному, сжимая в руках искусственные цветы, то и дело доставая носовые платки. Я стоял обособленно, сжимая в руках пластмассовый букет фиалок или васильков.

Ко мне подошла женщина, высокая с бледным лицом. Будто все лето не выходившая из дому.

— А вы откуда нашу Мариночку знали? — спросила она тихим голосом.

— В одну библиотеку ходили. Там и познакомились, — также тихо ответил я, что в принципе было не далеко от правды.

Женщина радостно заулыбалась:

— Так это вы тот самый знакомый из библиотеки? А мы все думаем, кто такой?

— Да, это я, — сказал я с чувством некоторой гордости.

Стая воробьев, радостно чирикая, пронеслась у нас над головой.

— Наша Марина очень любила читать, — продолжила женщина после некоторого молчания, — она подруга моей дочки. Перечитала все у себя. Только Большую Советскую Энциклопедию не осилила, но постоянно заглядывала туда. А к нам придет — и сразу к книжному шкафу. Вдруг новая книжка появилась.

Я понимающе кивал головой. Родственная душа.

— А потом стала одновременно ходить и в школьную библиотеку, и в детскую. И все читала, читала.

А ваша дочка, Гертруда или Рыжик, хотел спросить я.

Если вспомнить медальон, камни, лунный календарик и имена Марининых подруг, то становится любопытно, чем она интересовалась, что любила читать, ну кроме того, что любила читать все. По этому вопросу можно подкатить к Оксане с коробкой конфет. Не будет же перечень книг безвременно ушедшей читательницы являться конфиденциальной информацией. По крайней мере, изображу милую улыбку. Все-таки, Оксана не такая ведьма, как Нина Николаевна.

И вдруг, среди прочих пришедших проститься, я увидел ее. Лучшего библиотекаря следующего десятилетия, честь и совесть нашей с вами эпохи и просто хорошую женщину, Нину Николаевну. Само воплощение справедливости. Она смотрела на меня с неиссякаемым интересом. Мурашки шумной беспорядочной толпой пробежали по моей спине, топая холодными ножками. Я кивнул ей в знак приветствия, она отвела взгляд в сторону.

— А потом она пошла в городскую библиотеку, — продолжала бледная женщина свое повествование, — там работает Нина Николаевна, знаете такую?

— Конечно, знаю, — отозвался я, глядя на Нину Николаевну, — замечательный библиотекарь.

— Очень замечательный, — воодушевленно подхватила женщина, — она даже навестила Марину, когда та заболела.

— А вы ее хорошо знаете? — спросил я, неожиданно для самого себя.