Вадим Караваев - Наследие предков

— Ладно… того золотишка, что видели бродяги, больше нет.

— Как это нет? Тебя же вроде чекисты всего с двадцаткой взяли, а у тебя более сотни было.

— У меня его забрал тот, кому оно предназначалось.

— Фуфел не гони, иначе мечты о легком отдуплении останутся мечтами, Коля. И будешь ты по лагерю гордо парить с развороченной спинкой стараниями нашего Викинга.

— Ты, Хребет, не осознаешь, куда прешь, но это по незнанию. Попробую просветить. Сразу так и не объяснишь. Если готов послушать, я на байки не жадный. Слушай. Было это три года тому назад. Я к корешу после отсидки в Салехард зарулил, ну и пропасли мы одного ненца. Он пытался «рыжье» толкнуть местным барыгам. Короче, когда мы на хату влезли к нему, то чуть не опидарели от увиденного: полкомнаты было в мешках с песком золотым. Ну, мы оленевода прессанули чуть: мол, где ты столько раздобыл. А он начал нам чесать, что это их род испокон веков передает «рыжье» каким-то «великим древним», которые в стародавние времена с неба спустились. Мы, ясное дело, в этот зачес не поверили, дали ему еще по ливеру. Он раскудахтался, что сам он не знает, откуда «рыжье», а вот братан его знает. Мол, дед у них шаман местный, через него передает «рыжье» брату где-то на Полярном Урале, а брат уже этим древним отвозит.

— Ну и долго ты еще пургу нести будешь!?

— Тля буду, Хребет, как на духу, все как есть, слушай! Оленевод сказал, что с братом встреча будет на следующий день, к ним фуры приходят в Салехард, в эти фуры грузят товар, ну и золотишко нычут. Только фура назавтра не пришла, так как братца его эфэсбэшники заластали, как выяснилось. А браток при задержании завалил одного федерала и одного ранил. Его и самого подстрелили серьезно и думали, что он отскочит, но тот, паскуда, живучий оказался. А оленевод после того, как узнал, что брата повязали, бросился на подельника моего и розочкой ему по шее писанул. На глушняк. Тут я ненцу, естественно, буденовку молотком и разнес, «рыжье» — в джип, и покатил поближе к столице. Машина большая у меня была, просторная. Остановился я в городишке каком-то уже под Москвой, упал там недели на три — кабаки, шалавы. Мозг совсем от водки с дурью усох, забыл я, с каким багажом кантуюсь, и к смотрящему зашел поздороваться. Кто ж мог знать, что местные бродяги мне ответный визит нанесут. Вот такая канитель вышла.

— А что ты все плел про то, что кто-то за тобой придет?

— А, это… — Боцман помрачнел и потупил взор. — Как только я «рыжье» снес в машину, стал постоянно присутствие чье-то ощущать рядом. Глючить начало, трясти, как на кумарах, перестал понимать иногда, где сон, где явь. Только синькой и спасался. Так вот, начались провалы в памяти у меня. Находить себя начал в местах, коих совершенно не помнил. А во сне мне явился тот, кто и сейчас живет во мне. Он из тех, кому якуты золото свое везли. Это демон, по-другому и не назовешь. Как только какой-нибудь опасный кипиш случается, меня уже самого в теле нет. Он правит, а я потом любуюсь результатами.

— Как же тебя твой демон от «мусоров» -то не спас? — усмехнулся Хребет.

— Так это он меня сюда и устроил специально!

— Еще скажи, что это он вместо тебя «мусорнулся» 28 28 Мусорнулся — пошел на сотрудничество с правоохранительными органами (крим., жарг.) , а ты честный арестант и не при делах!

— Примерно так и было всё! Он гэбистам показал, где «рыжье» лежит, не все правда, килограммов тридцать. Ну, они в дело все пришивать не стали, сами раздербанили большую часть. Мне же за эти заслуги не стали пристегивать «мокряка» группового.

— Душевный такой подгон: по-братски, посиди, мол, Коля, на дорожку чутка! — съехидничал положенец. — За каким же хреном, хочется узнать, тебя вообще в зону определили при таком-то хозяине?

— Так брательник убитого оленевода чалится здесь на «полосатом» 29 29 Полосатый — сектор, где отбывают пожизненное лишение свободы. Название дано из-за полосатой формы осужденных (крим., жарг.) . За угондошенного федерала ему вечный срок нарисовали. Вот ради него и меня сюда, на волю его надо переправить, целого и невредимого. Дед-шаман ласты склеить никак не может без передачи ему силы своей, а этот упырь его единственным наследником оказался, потому что второго наследника я ударом молотка без очереди на тот свет определил.

— Складно базаришь! Это зачем ты мне все рассказываешь? Мне от тебя нужно только «рыжье», а баек я и так в зоне наслушался.

На глазах Хребта Боцмана начало трясти, у него закатились глаза, и внешне показалось, что кожу Колюни, как водолазный костюм, надел другой человек. Боцман встал, провел рукой по коротко стриженным волосам, надел зэковскую кепку, повернулся к обомлевшему положенцу и металлическим голосом сказал: