Йон Линдквист - Химмельстранд. Место первое [Литрес]

Так или эдак, они уже три недели стоят здесь. Остальные приезжают самое большее на неделю – и хватает же наглости предложить Дональду перебраться на другое место!

– Даже речи быть не может, – повторил он и показал на палатку. – Только разобрать эту хреновину – целый день уйдет. И собрать – столько же. К тому же мы, в отличие от вас, уже три недели стоим здесь.

Тип в безобразных очках, типичный ботаник, что-то пробормотал. Дональд уставился на него.

– Повтори!

– Я говорю, ни один из нас не стоит на том же месте, что вчера. Чисто технически.

Дональд повысил голос – так он разговаривал со скользкими субподрядчиками.

– Чисто технически вопрос стоит вот как: попробуйте заставить меня передвинуться. Я, по-моему, ясно объяснил, что это за работа.

Ботаник сразу стушевался. Пожал плечами.

– Просто мысль пришла в голову.

Дональд раскинул руки, будто хотел обнять всех присутствующих.

– Когда закончим, приглашаю всех на пиво. Сюда, в палатку.

Показал знаком Майвор – всё, разговор окончен, – повернулся и пошел к кемперу. Майвор последовала за ним. Когда они отошли на расстояние, на котором никто не мог их слышать, Майвор сказала:

– Почему ты всегда такой настырный?

– Настырный? Ты же сама знаешь, что это за работа – разбирать все это дерьмо. Мебель, стойки… на одних настилах надорвешься.

– Всё так… но ты мог объяснить людям без такого напора. Что за агрессия? И на меня незачем орать.

В палатке Дональд схватил стул, поставил в угол и уселся, скрестив руки на груди.

– Я не на тебя орал, старушка, ты прекрасно знаешь. Они меня просто… я тебе говорю: если кто-то будет нарываться, то…

– То что? Что ты тогда сделаешь, Дональд?

Дональд, не вставая, дотянулся до газового холодильника и достал банку пива.

Отщелкнул замочек, сделал большой глоток и вытер губы.

– Тогда я возьму винтовку.

Майвор уставилась на мужа. Тот с деланым равнодушием кивнул на вход в палатку: вот, дескать, если кто-то явится и начнет нарываться, сама увидишь. Она дождалась, пока он на нее посмотрит.

– Ты взял с собой винтовку ?

– Само собой, – Дональд пожал плечами. – Сейчас такие времена… полно проходимцев.

Сделал еще глоток пива, слишком большой: из угла рта на подбородок побежала янтарная струйка.

Майвор не спускала с него глаз.

– Я же не собираюсь никого убивать, старушка, ты же понимаешь. Отпугну – и всех дел.

– Патроны, по крайней мере, вынул?

– Вынул, вынул. Само собой.

– А затвор снял?

– Хватит уже… – Дональд отвернулся, откинул крышку табуретки и достал оттуда транзистор – надо же как-то прервать неприятный допрос.

– Сомневаюсь… – Майвор горько усмехнулась. – Радио… какое там радио… посмотри вокруг.

Но Дональд уже успел нажать кнопку, и тут же выяснилось, что она сомневалась зря. Из старого красного транзистора, купленного лет тридцать назад, полилась музыка. Тува Карсон, « Все уже забыли ».

Дональд и Майвор ошеломленно уставились друг на друга. Им сказали, что ни телефоны, ни компьютеры не работают – нет покрытия. И на тебе:

Они вслушивались в слова песни, будто в ней зашифровано какое-то скрытое сообщение. Будто они помогут найти ответ, объяснить их нелепое положение. Ни тот ни другой не были поклонниками Тувы Карсон, а теперь сидели и вслушивались в каждое слово.

Песня закончилась. Они, затаив дыхание, ждали. Вот сейчас прозвучат слова диктора: «Важное сообщение»… «а теперь прослушайте» – или что-то в этом роде. Но нет – вступительный аккорд к « Твоей мелодии » Сильвии Вретхаммар. И голос самой Сильвии.

Молли и Эмиль решили играть в собак. Довольно долго они были щенками. Катались по полу кемпера, тявкали и притворялись, что дерутся. Наконец Молли взяла в зубы свой сандалик, помотала головой и забросила под диван.

Эмиль заглянул под диван и заскулил. Он же щенок, а щенки боятся темноты.

– Щенку придется достать сандалик.

Эмиль опять заскулил и покачал головой. Молли села на пол и руками изобразила щенячьи лапки.

– Щенок должен принести сандалик. Только невоспитанные и глупые щенки не приносят сандалики.

– Щенок не хочет, – протявкал Эмиль.

– Щенок должен!

– Щенок не хочет!

– Почему это щенок не хочет?

– Потому… потому что… – Эмилю попался на глаза рулон туалетной бумаги. – Потому что он противный и пахнет какашками!