Клайв Баркер - Алые песнопения [litres]

– Заходи, – обратился Жрец Ада к своему слуге.

Феликссон прятался среди размягчённых ветвей и тайком наблюдал за развитием событий. Он доверял своему хозяину и тут же подчинился приказу. Искалеченный маг вышел из зарослей и, не разгибаясь, прошёл сквозь стену из пылающих кустов. Всё случилось быстро, но не безболезненно. Феликссон сразу же лишился всей растительности – волосы на его теле и лице вмиг обгорели. Одежды, которые он сделал себе в жалкой попытке соблюдать приличия, за секунду превратились в серую золу, добавив пламени костру в промежности. Феликссон глянул вниз и подумал, что выглядит, как ребёнок: мужское достоинство – как обрубок, а яйца плотно прижаты к телу. Но внутри энергетической сферы и рядом со своим повелителем он чувствовал себя в безопасности.

Жрец Ада быстро начертал что-то в воздухе – в пространстве перед ним возникло несколько черных знаков.

– Я отомкну путы, наложенные на твою память.

– Пфу… пфуты?

– Да. Без них ты бы давным-давно сошёл с ума. Но мне нужна твоя помощь. Вот. К тебе вернулась толика знаний. Пользуйся ими с умом да мне на пользу, и со временем я открою тебе больше.

Внезапно в голове у Феликссона распахнулось несколько узеньких дверей, и каждая была книгой, хранившей частичку колдовского могущества некогда великого мага. Знание принесло на своих крыльях и частичку его истории, и вдруг Феликссон испугался своего состояния – он был жалким, страшного вида калекой с безволосой промежностью и гениталиями унизительного размера. Он прикроется, как только представится такая возможность. Посему Феликссон оставил вопрос своей метафоричной и буквальной наготы и обратил всё внимание на повелителя.

– Хозяин, премного благодарен вам за подарок, – сказал он и понял, что к нему вернулась и способность составлять связные предложения.

Феликссон не знал, как так произошло – случайный побочный эффект, или же повелитель сделал это намерено? Однако ему хватило ума не спрашивать.

– Не забывай об этом, – сказал Жрец Ада.

– Конечно. Ваша щедрость…

– Речь не о даре, Феликссон. Хозяин. Запомни, как подобает ко мне обращаться. Забудешься хоть на секунду, и я уничтожу твой разум. Ты забудешь, что сначала приседают, а потом срут.

– Да, Хозяин.

Феликссон дрожал: в голове у него раскрылось множество дверей, и они захлопали от невесть откуда налетевшего шквала, и порывами этого ветра приносило слова и фразы, наугад выдернутые со вплывших в памяти страниц.

Тем временем лучезарная сфера разгоралась всё ярче и ярче. Феликссон не выдержал и закрыл глаза рукой и отвернулся, но и под столь неудобным углом калека продолжал следить за происходящим. Улыбка сошла с лица киновита, в этом Феликссон был уверен. Действительно, имелись признаки даже того, что и Жреца Ада поразил масштаб этого пожарища.

– Впитывай каждую деталь, – сказал демон, и добавил ремарку, подарившую Феликссону призрачную надежду: «Будущее пожелает знать».

Феликссон был уже не просто нагой свиньёй. Его хозяин стремился к величию, и магу посчастливилось видеть, как Жрец продвинулся на своём пути. Повлияет ли это на отношение киновита к своему рабу? Ведь это был не случайный эпизод, а начало: на глазах у Феликссона старый порядок разрушился, и зародилась искра, которая распускалась огненными цветами. Если он не ошибся в намерениях Жреца, этот пожар должен был изменить сам ход истории.

На этом размышления Феликссона закончились. Жрец Ада направился к пылавшему воздуху, и Феликссон следовал за ним по пятам. Огонь разошёлся, но оставил за собой рваную энергетическую завесу. Киновит со слугой шагнули вперёд, и эта светящаяся вуаль разбилась об их лица.

Искалеченный маг испытал нечто, подобное эффекту от первой понюшки кокаина: сердцебиение резко участилось, кожа разгорячилась, чувства обострились. Также явился внезапный прилив самоуверенности, и от этого Феликссону захотелось убыстрить шаг – ему не терпелось увидеть, что ждало их по ту сторону огненного туннеля.

Феликссон увидел небольшой фрагмент потустороннего пейзажа: ночная тёмная улица и несколько пятившихся от них человеческих фигур. Феликссон был разочарован. Он ожидал чего угодно, только не этого.

Они достигли конца прохода. Жрец Ада сделал ещё два шага и его стопы опустились на асфальт. Феликссон присоединился к нему через секунду и сразу понял, где оказался – именно здесь он прожил многие годы, скрываясь под личиной мага – они очутились на Земле. На него нахлынули воспоминания. Однако больше всего память калеки взбудоражил не вид ночной улицы, а запах города и его тротуаров. Феликссон задумался о своей бывшей жизни – о любви, магии, друзьях… всё это было мертво. Чувство непереносимой утраты ошеломило его.