Харлан Эллисон - Рассказы. Часть 2

Сначала все шло достаточно гладко. Даже дикарь может инстинктивно оценить привлекательность клоунского юмора и понять ловкость воздушных акробатов. Они сияли как беззаботные дети и постоянно болтали между собой.

Я ждал Зароффа. Я знал, что в течение последних нескольких дней он очень долго репетировал, и стремился наблюдать за изменениями или улучшениями в своем акте. Остальные тоже ждали. Они никогда не видели его работу, и слухи только разожгли их любопытство.

Акт продолжался. На протяжении пятнадцати минут все взгляды прилипли к той стальной клетке. В тот день Зарофф превзошел себя. Его кнут щелкал бесконечно, он испытывал хищников таким образом, чтобы держать внимание каждого прикованным к арене.

Наконец, когда кашляющие и рычащие леопарды, рысцой пробежали по подмосткам в свои клетки, босс и я повернулись к Убанги, чтобы увидеть их реакцию. Она не замедлила себя ждать. Вся группа с волнением увещевала друг друга на своем балконе. Наконец они подошли к нам, во главе со своим переводчиком. Отвратительно, объявил он, труппа не будет играть в шоу; они увольняются. Кроме того, он не стал бы вдаваться в дальнейшие объяснения, за исключением того, что Убанги не волновал капитан Зарофф и его номер.

Босс издевался, клялся, угрожал, просил и умолял. Это не помогло. Дикари ушли на следующий день. Но перед отъездом я сам поговорил с их переводчиком. Почему-то я почувствовал тайну, скрывавшуюся за причинами их ухода, и очень внимательно расспросил этого человека. Наконец он смягчился и рассказал мне детали, какими их услышал.

Короче говоря, Убанги не понравился номер Зароффа, но их отвращение не имело естественной причины. Они пришли посмотреть, потому что думали, что Зарофф — ведьмак, потому что слышали, как он разговаривал с животными.

Естественно, я был склонен посмеяться над этим заявлением. Но затем мне вспомнились некоторые детали. Зарофф жил один, и о своих животных заботился один. У него были свои клетки, свой помощник. Он избегал компаний и проводил большую часть времени с животными. Вполне возможно, что он говорил со своими леопардами. Но когда я сказал об этом переводчику, он рассмеялся. Убанги знали о таких людях и боялись их. Зарофф был чародеем, потому что они видели, что он разговаривал с животными, и те ответили ему! Они видели, как Зарофф рычал в клетке, словно сам был зверем, и видели, как леопарды отвечают на его приказы. Этот человек был злым шаманом.

Такова была суть недовольства Убанги, как я ее понял от переводчика. Я остался озадаченным. В моей голове что-то формировалось, оно начинало беспокоить меня, когда пыталось проникнуть в сознание. Что-то о леопарде. На следующий день произошла цепь событий, которые еще больше озадачили меня. Я ходил по зверинцам, когда началась интрига. Был полдень, и зверинцы пустовали, потому что вся труппа находилась на арене для регулярных репетиций. Я обогнул подкову изгиба, где стояли обычные клетки, и пошел через разделенные секции. Здесь были расквартированы леопарды Зароффа. Позади занавеса, который заслонял клетки от остальных, я увидел ноги в сапогах. Это мог быть сам Зарофф, кормящий зверей. Низкие стоны и звериный смех разносились по полотнищам занавес.

Потом сразу раздался внезапный рев, громче остальных, и страшный лязг решетки. Голос Зароффа вознесся в разгневанном проклятии, и ему ответило страшное рычание.

Вдруг сквозь край занавеса метнулась полоса пятнистых молний, режущих точно сабли когтей. Один из леопардов сбежал. Он приземлился на ноги и встал, присев там в десяти футах передо мной; громадный, рыжий монстр с пламенеющей яростью в злых глазах. Слюна капала с его морщинистой, пушистой морды, когда он с очевидной угрозой зыркнул на меня. Его спина напряглась, и меня бросило в холодный пот, когда клыкастый ужас развернулся в моем направлении, сжимаясь в пружину. Дрожа от страха, я смотрел, не в состоянии двигаться или даже дышать. Его кошачий взгляд держал меня гипнотически жестко, я знал, что смотрю в лицо смерти. Леопард приготовился к прыжку.

Щелчок! Звук хлыста Зароффа разорвал напряжение. Пылая яростью на лице, из-за занавеса выступила высокая фигура. Угрюмый хищник повернулся на звук приближения хозяина. С ворчанием он взглянул в лицо капитана, хотя его пригнувшееся тело еще было готово к нападению.

Тогда я услышал своими ушами то, чего, как мне казалось, никогда не может быть. Я слышал, как Зарофф говорил со своим леопардом! Из его горла раздался тихий лай и рычание. Голос зверя срывался с человеческих губ. И леопард ответил! С раболепием он крадучись подошел к своему укротителю, рыча в ответ. И его вопли и крики достигали ноты, которая была ужасно, безошибочно человеческой!