Влада Ольховская - Хозяин тишины

Я не понимала то решение, которое он принял. Однако я не таила злобы, я лишь радовалась, что все обошлось — и что он был моим точно так же, как я принадлежала ему.

— Если тебя это не смущает, может, ты и убегать больше не будешь? — спросил Гедеонов.

— А ты больше не давай мне повода!

— Не буду. Я даже дам тебе повод остаться.

Он отстранился от меня и мягко развернул меня лицом к себе. Я догадывалась, что сейчас будет, потому что я очень долго этого ждала, но все никак не могла поверить себе.

Он был прямо передо мной и не видел меня. Но теперь я знала, что я для него — не просто голос, и этого мне было достаточно.

— Я знаю, что я старше тебя… и, думаю, во многом хуже, как человек, который не очень-то верит во вселенское добро. Характер у меня не подарок, а исправляться я и не планирую. Но я все равно хочу отдать тебе все, что у меня есть, и мне кажется, что уже этим ты сделаешь меня чуть лучше. Видишь? С этой точки зрения, быть со мной — это все равно что спасти от меня планету!

— Просто быть с тобой?

— Нет, — он мигом посерьезнел. — Не просто быть со мной. Быть моей женой, позволить мне любить тебя и, надеюсь на это, сохранить в тебе ту любовь, которая помогла тебе нарушить мое предсказание и войти в огонь. Ты согласна?

Еще бы я была не согласна! Мне хотелось кричать об этом, броситься ему на шею, целовать его… Но я не могла, пока не могла.

Нам нужно было обговорить кое-что важное прямо сейчас, раз и навсегда.

— Я очень хочу согласиться, но я могу сделать это только при одном условии.

— Ты серьезно? — поразился Гедеонов.

— Вполне.

— Что ж, пока я заинтригован настолько, что даже не обижен, не разочаруй. Что у тебя за условие, маленький торгаш?

— Я хочу, чтобы ты никогда без разрешения не заглядывал в мое будущее, — твердо произнесла я. — И в наше общее будущее, и в будущее наших детей, если в этом нет острой необходимости. Я знаю, что ты привык все знать заранее и всем управлять. Но иногда это ведет к ошибкам — таким, как в том горящем доме, когда ты готов был умереть, потому что я якобы не смогла пойти за тобой.

— Я не поэтому был там!

— Не перебивай, дослушай. Жить, просто жить, страшно, понимаю. Но так и должно быть, это естественный порядок вещей! Постоянно заглядывать вперед — это все равно что начинать читать книгу с финала. Ты не можешь жить авансом! Ты ведь даже не всегда правильно понимаешь свои видения — как то, где я якобы поставила тебя на колени. А я просто помогала тебе подняться! Я не требую, чтобы ты отказался от своего дара, ни в коем случае. Но со мной просто живи, плыви по течению, не проверяй постоянно, а верь мне. Верь, что я тебя люблю — и буду любить завтра, и послезавтра, и всегда. Думаешь, ты сможешь? Нужна тебе такая жена… непредсказуемая?

— Думаю, ты бы осталась непредсказуемой, даже если бы я заглядывал в твое будущее, — рассмеялся он. — Хорошо, пусть будет по-твоему, Птичка. Я обещаю тебе это.

По правде сказать, я была вовсе не уверена, что он сдержит свое обещание. Но я так любила его и так хотела связать с ним свою жизнь, что принимала этот риск.

Мы поженились еще до Нового года — Влад спешил, словно боялся, что я передумаю. Только это он напрасно, в мире не было такой силы, которая заставила бы меня уйти от него добровольно.

Он предлагал мне поселиться где угодно — и ему это было доступно. Ему вообще отчаянно хотелось тратить на меня деньги, потому что это было ему в новинку. Но я не позволила ему превратить меня в дорогую куклу, которую можно завалить бусами и платьями. Я радовалась только тем подаркам и сюрпризам, в которых был истинный смысл, в них чувствовалось его внимание. А вещи… вещи сами по себе не так уж важны.

Поэтому я настояла на том, чтобы мы вернулись в поместье. Сад уцелел, а дом отстроили заново. Он был проще сгоревшей усадьбы и куда уютней. Он предназначался для нас, для нашей семьи и для приятных нам гостей, а не для толп непонятного народа. Влад даже построил себе отдельный домик для приема клиентов — я не просила этого, он сам настоял. Наше семейное гнездо было для него священно, он оберегал его так же, как оберегал меня.

А еще он сдержал свое слово. Он никогда не заглядывал в мое будущее, позволяя мне удивлять его. Может, конечно, он просто скрывал свои видения, но я готова была принять и такой вариант. Так ли страшно неведение, если оно всем на благо? Да и потом, нет смысла постоянно подозревать в чем-то близкого человека, это уже похоже на паранойю.

Он сдержался, даже когда стало известно, что я беременна. Это был настоящий подвиг: знать, что у него будет ребенок, но не пытаться увидеть его раньше срока! Влад вытерпел: он всюду сопровождал меня, у каждого врача, на каждом осмотре, и узнавал все новости одновременно со мной. Это давалось ему тяжело, но это же, я чувствовала, дарило радость той обычной, нормальной жизни, которой он прежде был лишен.