Макс Старк - По ту сторону изгороди

Антон с тетей Таней ждали стоя – кушетка всего одна и только на двоих. Не прошло и минуты, как бабушка решила заговорить.

– Вот не знаю уже куда её вести. Во взрослом отделении отказываются принимать, говорят, что несовершеннолетняя.

Тетя Таня нахмурила брови и взглянула на бабушку исподлобья.

– Можно подумать, такое понятие как «совершеннолетний» применим для таких. – Бабушка вяло хихикнула, так словно оправдывая свои слова.

Тетя Таня молчала, а Антон с интересом смотрел на странную женщину, напомнившей ему джокера из супергеройского фильма.

– Вы вот тоже привели сына, – решила бабушка, а затем запричитала, словно молитву, – эх, я бы ни за что её не сдала, если бы не соседка. Ей вздумалось обвинить мою дочурку в убийстве кошки. Да каком убийстве! – она подняла палец и помахала им в пустоту, – ритуальном!

Тетя Таня прищурилась, открыла рот и вздохнула, хотя больше это походило на зевоту. Достала из кармана куртки носовой платок и вытерла нос. Антон решил, что она это сделала только для того, чтобы хоть чем-то занять руки, без конца елозившие по карманам.

– Надо же такое придумать! – разгорячилась бабушка и теперь говорила с возмущением, – чтобы моя дочурка оторвала голову кошке голыми руками!

Тетя Таня вздрогнула и покосилась на руки Антона, словно оценивая их силу.

– Да она самый безобидный человек на земле! – выпалила бабушка на одном дыхании и топнула ногой по полу.

Одновременно с топотом приоткрылась дверь старшего врача и из нее выглянул дядя Миша. Махнул рукой, приглашая войти без очереди. Уже заходя в кабинет, Антон почувствовал прикосновение к ладони. Он обернулся и встретился взглядом с отекшими глазами женщины. Потрескавшиеся губы кровоточили, а десна и язык были черными, словно плесень на хлебе. Она улыбалась так широко, что казалось ей в рот легко бы поместилась ладонь.

Зайдя в кабинет обнаружил зажатый в ладони черный овальный предмет. Тогда он не придал значение, просто бросил на пол, но теперь, по прошествии времени и после пережитого кошмара в доме пуговичного человека, он мог предположить, что то была пуговица. Возможно он ошибался и то была просто конфета или камень, а может деталь от какой-нибудь сломанной игрушки. Да это могло быть все что угодно, даже зуб той сумасшедшей женщины. Но перебирая все возможные варианты, Антон не мог отделаться от мысли, что там была пуговица. Черная, овальная, такая же лежала на тумбе возле зеркала перед которым пуговичный человек пришивает глаза…

Дверь открылась, тетя Таня соскочила с кушетки со словами: «ну наконец» чем и вернула мысли Антона из прошлого.

Первым делом, как вошли в кабинет, Антон осмотрел пол, вспоминая куда укатилась пуговица, когда вывалилась из его ладони. У стены стоял шкаф, а под ним узкая черная щель. Даже если встать на колени, положить голову на пол не получится разглядеть что под шкафом. Тут нужен фонарик, такой как у Сашки, мощный, распугивающий мрак. Антон мысленно выругался и поднял взгляд.

За столом сидел толстый мужчина, с пучками светлых волос по бокам головы. Глаза маленькие, заплывшие жиром и походившие на свинячьи, уши красные, словно их только что трепали. Он нисколько не изменился за то время, что Антон его не видел – от него так же несло гвоздикой, а улыбка вызывала отвращение.

– Присаживайтесь на диван, – сказал он.

Антон бросил чемодан у двери и плюхнулся на мягкий, потрепанный диван.

– Не красиво себя ведешь, – прошипела на него тетя Таня, а толстый врач рассмеялся, хрюкнул и утешающе сказал: – Ничего, ничего, им можно.

После непродолжительного молчания, в ходе которого тетя Таня умещала свою задницу рядом с Антоном, доктор продолжил говорить:

– Ну-с и как у нас дела? – он смотрел на Антона.

Ответил дядя Миша, хотя рот открыла тетя Таня, желая поскорей рассказать зачем они снова привезли Антона.

– У него ремиссия. Кроме того, проявляется агрессия к…

– Да? – перебил толстый врач и нахмурил брови. Взял ручку, поднял ее на уровень глаз и глядел на Антона через ручку. – И как же она проявляется?

– Вчера, например, – он напал на сестру. – Влезла в разговор тетя Таня.

Врач поднялся с кресла и подошел к Антону.

– Зачем же ты, Антон, это сделал?

– Затем, что она кикимора! – закричал Антон, да так громко, что врач невольно отступил и запрокинул голову, словно боясь, что на него могут попасть слюни Антона. Тетя Таня отреагировала молниеносно – влепила такой подзатыльник, что у Антона из глаз пошли искры, а в шеи что-то хрустнуло.