Дарья Беляева: Долбаные города [СИ]

И, конечно, все это закончилось бы нашей смертью.

— Макси! Макси! Что это?!

Кто-то тянул меня за рукав, кажется, Леви. Я вскинул пистолет и увидел Калева. Он был, как все здесь, мертвый и стремившийся меня убить. Вот твои глаза, Калев, вот твои руки, Калев, вот твое лицо, Калев, и все это мертво. Если уж стрелять в кого-то, то, наверное, в Калева. Мы ведь знакомы. Если не можешь выбрать, стреляй в того, кого знаешь. Или нет, в нациста, выбери нациста и стреляй в него, Макси, ты же еврей.

В отсвете старых кинохроник все эти люди были совершенно лунноглазыми. В их радужках не было никакой желтизны. Они не были богом, не в этот момент. Но они все равно могли нас убить.

В отсвете кинохроник, в этом серебряном отсвете. На экране самолеты одаривали бомбами Камбоджу или Северный Вьетнам. Может, стрелять во вьетконговца?

Ведь все на свете — просто зрители, так, Макси?

И тут все стало казаться мне очень простым. Я вскинул пистолет и выстрелил в проектор позади зрительских мест. Отдача заставила меня пошатнуться, но я попал, услышал звон и треск, свет тут же погас. В темноте должно было стать еще страшнее, но не стало. Они исчезли, потому что были лишь воспроизведением, бесконечным воспроизведением человеческих страданий. Вот в чем суть, Макси, все это иллюзия, все эти люди умерли, и теперь их нет, а подземные звезды только и могут, что тревожить их покой. Никакого движения в темноте.

Нужна одна единственная пуля, Макси, и она — не для человеческого существа.

— Какой я, блин, классный. Вы видели? Вы это видели? Чуть не кончил.

Жизнь свою в страданиях.

Я поправил очки и протянул пистолет Лие.

Распахнув дверь, я понял, что в мире еще существует свет, и воздух, и все те вещи, с которыми я уже попрощался. Это было здорово. Мы с Саулом помогали Леви идти, я то и дело останавливался, чтобы вдохнуть поглубже, а Саул утирал нос рукавом куртки. Капли его крови, тем не менее, то и дело падали на мраморный пол. На фоне этой классической архитектуры все смотрелось красиво, даже капли крови превращались в гранатовые зернышки. И в самой идее испачкать такое безупречное пространство кровью, чем-то личным и грязным, присутствовало что-то сексуальное, это еще называют современным искусством.

— Как вы меня нашли? — спросил я.

Эли сказал:

— Ты будешь смеяться, Макси. Я увидел Калева. Он нас привел.

И тут я, конечно, начал смеяться.

— Нет, — говорил я сквозь смех. — На самом деле я угораю далеко не по той причине, которая пришла тебе в голову.

Но мне нужно было отсмеяться прежде, чем говорить. И отсмеяться прежде, чем испугаться. Значит, стремный желтоглазый бог хотел, чтобы они пришли? Значит, так он устроил все с самого начала? Или, может быть, что-то пошло не по его плану? Столько дурацких вопросов, которые все равно останутся без ответа.

В таком случае нечего их задавать.

— Спасибо вам, спасибо, чуваки, я так вас люблю. Просто нереально.

— Еще бы, — сказала Вирсавия. — Если бы не мы, ты был бы мертв.

— Но не благодари, — сказал Саул. — Серьезно. Ты же помнишь, что у меня психотравма?

Эли сказал:

— Но меня можешь благодарить.

— Я возьму натурой, — сказала Лия. И даже Рафаэль сказал:

— В любом случае, Лия первая забила тревогу. Она молодец.

Только Леви молчал. Я больше не чувствовал его, как там, в кабинете для совещаний. И все-таки что-то осталось, едва уловимое, едва выразимое, почти даже не существующее. Я посмотрел на него, подмигнул ему, Леви улыбнулся, дернув уголком губ, но ничего не сказал. Мы проходили через читальный зал, в котором меня оставила библиотекарша, когда случилось нечто неожиданное, на секунду смявшее мои представления о времени. По лестнице с другой стороны спускалась та самая библиотекарша, которую мне удалось очаровать. С моей книжкой. Увидев нас, она замерла на месте, но не вскрикнула (правила библиотеки!) и книжку не уронила (правила библиотеки!).

— Господи, — сказала она тихонько. — Мистер Тененбаум, что происходит?

И тогда я понял, что время остановилось не для меня, а для нее. Наверное, она была уверена, что провела перед книжным шкафом не больше минуты.

— Это мои друзья, — сказал я. — Наткнулись на хулиганов. Позвонили мне, и я сказал им прийти сюда, вы ведь взрослая и можете нам подсказать.

Я подумал, что зря врал библиотекарше о том, что приехал с родителями. Впрочем, она об этом не вспомнила.

— Но как они прошли через меня?

— Вас не было в холле, — сказала Вирсавия.