Жан Рэй - Таинственный человек дождя

Источник вдохновения в данном случае действительно «иной», хотя стиль произведения и характер изложения остаются прежними; жалкий тип оказывается втянутым, вопреки своему желанию, в кошмарное приключение; разыгрывается драма, заканчивающаяся финальным взрывом. Автор дает «объяснение» тайне, но не окончательное, поэтому читателю, чтобы не разочаровать его, предоставляется достаточная возможность проявить собственную фантазию.

Что касается этого «нового» источника вдохновения, заметим, что в течение этого периода в творчестве Джона Фландерса / Жана Рэя проявляется определенное постоянство в использовании научно-фантастических мотивов. Не следует забывать, что «Тайна Саргассова моря» появилась в 1940 году, то есть в наиболее фантасмагорический период творчества Жана Рэя, на который приходится также роман «Мальпертюи». Эта же тенденция проявляется и в двух знаменитых выпусках «Престо Фильм», позднее оформленных в виде одного сборника «Колдовская карусель» и двух романов «В глубинах тайны» и «Поразительная тайна полюса», которые Жак ван Эрп использовал, чтобы написать «Дверь под водой» и свой роман ужасов «Железный храм» в серии о Гарри Диксоне, а также в виде множества рассказов, в большинстве опубликованных в «Браво» — к примеру, «Ужасная туча».

В этих произведениях улавливается влияние англосаксонской научной фантастики, в особенности того, что опубликовалось в пальп-журналах [53] Пальп-журналы — полуофициальное название категории дешевых массовых журналов, как правило, литературных (в том числе, посвященных научной фантастике), которые издавались в конце XIX — первой половине XX века в США. В качестве примеров можно привести такие журналы, как «Air Wonder Stories», «Amazing Stories», «Fantastic Adventures», «The Popular Magazine», «Science Wonder Stories» и пр. , в том числе в журнале «Weird Tales» [54] «Странные истории» — журнал, основанный в 1923 году и публиковавший ужасы и «странную» фантастику. Среди его авторов можно упомянуть Г.Ф. Лавкрафта, Р. Блоха, Р. Говарда, Р. Брэдбери, Г. Каттнера и многих других известных и менее известных американских писателей. , в котором были опубликованы четыре произведения Фландерса, что ему, вероятно, позволило познакомиться с такими авторами, как Лавкрафт, Эштон Смит, Келлер, и другими американскими знаменитостями. Если еще можно спорить, повлияли ли эти авторы на Фландерса, то не вызывает сомнения, что с этого времени он двинулся по пути, позволившему завоевать известность Лавкрафту: он стал создавать в своих произведениях атмосферу тайны, основанную надопущении существования неизвестной расы, отрывочные научные знания которой сохранились до нашего времени. Точно так же можно упомянуть использование образа сумасшедшего ученого, пытающегося сравниться с Богом в результате опасных экспериментов.

Несомненно, анализируя творчество Фландерса этого периода, можно выявить существенное влияние Лавкрафта.

Де Лает, напротив, считает, что более существенным было влияние на Жана Рэя Мориса Ренара с его романами «Синяя погибель», «Доктор Лерн» и другими, а также Конан Дойля с некоторыми приключенческими романами [55] Заметим, что Жан Рэй был близким другом Морса Ренара, что делает более весомым утверждение доктора Де Л аэта. (Примеч. автора.) .

Типичными при этом следует считать слова Фландерса, сказанные мне по поводу «Тайны Саргассова моря» и приведенные мной в статье «Когда Жан Рэй комментирует Джона Фландерса», опубликованной в журнале «Фиксьон» № 126 (номер, посвященный Жану Рэю). Автор сообщил мне, что когда версия «Саргассов» на нидерландском языке была перепечатана после войны в еженедельном журнале аббатства

Авербод, многие чувствительные читатели жаловались, что автор слишком увлекся описанием «жестокостей». Тем не менее «Саргассы» вряд ли были более «жестокими», чем, скажем, «Долина сна» [56] Мы надеемся опубликовать роман «Долина сна» в ближайшее время в одном из сборников Джона Фландерса. (Примеч. авт.) . Согласно существовавшим тогда нормам, этот роман скорее следует считать реалистическим. Но, рассматривая его с позиции того времени, можно сказать, что это весьма типичное для Фландерса произведение, откровенное и жесткое, каким, впрочем, был всю свою жизнь и сам автор. Так называемая жестокость — это характерный элемент творчества Фландерса, который никогда не старался ничего смягчать, чтобы поберечь нервы и чувства читателей. В то же время нельзя отрицать, что у него можно найти определенную мягкость, чувство огромной жалости к тем, кто пострадал от ударов судьбы, в первую очередь к детям и животным. Одно не исключает другое. Впрочем, только откровенно говоря об этом, можно дать углубленную характеристику сложной и трудной натуры автора.