Михаил Стрельцов - Узют-каны [litres]

– Так точно, – шутливо козырнул Балагур.

Втроём они двинулись по дороге. Вооружённые, нагруженные рюкзаками. Маруся, кроме того, несла упаковку одеял, ружьё болталось за плечом. Хмурый и не выспавшийся Шурик сгибался под тяжестью продуктового запаса. Балагур, пыхтя, вдобавок к своей поклаже и рюкзаку с хлебом тащил ещё и его гитару, пот стекал с лысины на лицо. Через полтора километра он сдался и предложил передохнуть. Дорога медленно поднималась в гору.

Шурик скинул рюкзак, присел, прислонившись к нему спиной, и закурил. Рядом пристроилась Маруся и выпросила сигарету.

– Как же так? – выплеснул Сашка. – Я помню, что в доме был не один. И вообще всё непонятно. Ты не знаешь эту Ирку?

– Не-а, – тряхнула головой Маруся. – Толик говорит, что базарил с девчонкой. Та упомянула, что вы с Иркой вроде бы скорефанились. А живёт она где-то за рекой, мол, недалеко от Урцибашевых. Приходит иногда по вечерам. Болтают, музыку слушают. Вот и всё. Даже фамилию не припомнила.

Балагур отдышался и вмешался в разговор:

– Придётся, Шура на СПИД проверяться. В таёжных лесах он знаешь какой? Зверский.

– Иди ты… – отмахнулся Сашка. – Ну не могла она у костра остаться! Я об этом доме ничегошеньки не знал до вчерашнего вечера. Что я, совсем свихнулся – в одиночку по лесу шататься?

– А дом тот загадочный, – согласился Маруся. – Интересно было взглянуть через столько лет. Я была там раньше, в детстве. Местные долго считали его чем-то вроде клада. Ребятишки частенько кричали: «Пойдем клад зазвизинский искать!» Игра такая была.

– Много нашли? – поинтересовался Балагур. – А может, Шурик у нас тоже того… кладоискатель?

– Да нет там ничего! – обозлился Сашка.

– Ага. Искал, значит?

– Чего мне искать? Все вместе скоро… найдём, – он загадочно ухмыльнулся.

Маруся вышла из детских воспоминаний:

– Погоди, кажется, вспомнила. Анчол как-то рассказывал… Потерялся кто-то, по-моему… А он сказал: «Опять Иришка хулиганит» и запретил мне играть в том доме…

– Смотрю на тебя, Маша, и думаю: какой ты маленькой была? Так и хочется… – Балагур осёкся, напрягся и указал на речку. – Туда!

Туман растворился в лучах утреннего солнца. Тучи за ночь побелели. Сначала Маруся увидела скалы на противоположном берегу. Она искала на них, боялась, случилось что? Нет. Два крохотных муравья всё так же продолжали свой путь и уже почти добрались до вершины. Журчание реки успокаивало, пенились барашки, разбитые об валуны. И один из них двигался…

– Мишка! – вскрикнув, подскочил Шурик.

И тут Маруся поняла: это не камень. С противоположного берега прямо к ним плыл огромный медведище. Косматая голова с тремя чёрными пуговками на морде – прижатые уши, время от времени приподнималась, словно прыгала над водой. Ему и течение нипочём.

– Здоровенный какой! – изумился Балагур и быстро извлёк фотоаппарат. – В цирке видел и поражался: до чего все махонькие, будто плюшевые… Эх, Сибирь-матушка!

– Самое весёлое, что он не ручной, – предупредила Маруся. – Быстро хватаем вещи и дёру!

– Там же Командир один на берегу!

Косолапый приближался. Уже чётко вырисовывались бусинки тёмных глазок, мокрые ноздри, часто облизываемые розовой лопаткой-языком: в такие моменты белоснежно-белые сабельки клыков начинали скалиться в добродушной, но суровой ухмылке. Мохнатая голова напоминала обломок скалы, по ошибке научившийся плавать.

– Что-то не так, – насторожилась Маруся. – Обычно звери бегут от огня, а этот плывёт на наш берег, где вскоре всё может загореться.

– Обратно переплывёт. Чего к скотине прицепилась? – Балагур успел несколько раз щёлкнуть мишку объективом и поднял автомат. – Жалко мишутку, но придётся пугнуть. Пусть плывёт восвояси.

Маруся надломила ружьё и вставила холостые – невозможно убивать такого красавца:

– Шурик, целься поверх головы.

Медведь засопел, покачиваясь и отфыркиваясь, когда перед ним зажужжали пчёлы, грохот с берега ему тоже не понравился, потому повернул обратно…

Молчун, закусив нижнюю губу, подтянулся и перевалился на выступ, уткнувшись лицом в пожухлую траву. Слава Богу, подъём оказался намного проще, чем предполагал.

– Ну чего там? Держи! – Спортсмен, поднимавшийся за ним, подал конец троса.

И в этот миг посторонний щелчок раскрошил щебёнку в двух сантиметрах от его лица, и только потом долетел звук выстрела.

– Они что, охренели совсем там?! – заорал он. – Тащи живо!

Ещё несколько пуль зарылись в скалу, упала срезанная прямо над головой ветка сухого шиповника. Разноголосье выстрелов пронеслось над рекой. Пыхтя, Молчун затащил Спортсмена на выступ, и они откатились в кустарник. Пара взвизгов ударилась в ствол сосны, и всё стихло.