Михаил Стрельцов - Узют-каны [litres]

Вода придала немного сил, ровно настолько, чтобы смог встать на колени и пить, подчерпывая горстями, окуная в ладони лицо. Когда в очередной раз убрал ладошки, то не поверил своим глазам – по реке плыла ЛОДКА! Обыкновенная старая зелёная лодка, но в ней НИКОГО. Но всё равно Иван закричал, вставая на ноги и шагая к ней, постепенно погружаясь в воду. Никто не отозвался. Что-то щёлкнуло в голове – утону! Но вода как-то сама подхватила и понесла. Когда лодка была совсем близко, изо всех сил вцепился в борт, перевалился и шлёпнулся на дно.

– Сколько я так лежал – не помню. Лодка плыла сама по себе, а я даже не мог пошевелиться. Иногда впереди шумели перекаты, но не было сил подняться, да и изменить ничего не мог.

Но непонятным образом лодка огибала все препятствия и плыла дальше. Солнце светило в глаза, но Иван не мог, да и не хотел их закрыть. Странное оцепенение, когда притупились боль и голод, ворвалось в голову осознанием, что он умирает или уже умер. Солнце высушило одежду, а лодка всё плыла. Он видел перед собой только небо, сгущающиеся, наливающиеся свинцовой тяжестью тучи. Показалось как-то, что проплывает под мостом, но не мог понять – показалось или на самом деле миновал мост. И тогда начал думать: что будет дальше? Причалит лодка когда-нибудь к берегу или так и будет плыть по течению? Заметит ли её кто-нибудь?

– Лежу, как дуб-дерево, и с берега лодка должна казаться пустой. Кричать не могу, ссохшийся язык прилип к горлу. Решил подняться. Сел и… лодка исчезла. Только что чувствовал под собой дно – и вот уже барахтаюсь в воде. Кое-как выбрался на берег и пошлёпал по гальке. Отлежался ещё раз, сил прибавилось. Протопал я значительно, покинул берег и поплёлся по лесу.

Никто не преследовал. Он просто шёл, иногда встречая заросшие тропинки, которые помогали от слишком беспочвенных скитаний. И даже если бы заблудился, ориентир на этот раз был – по правую руку река. А вскоре появился и другой. Поднимаясь на гору, увидел линию энергопередачи и побрел к близстоящей вышке. Подъём утомил, внезапно вновь почувствовал себя разбитым, а когда оказался на вершине, у подножия железобетонной махины, напоминающей огромную звезду, увидел город. Маленький макет. Он уместился бы на ладони. Прислонившись к арке подъёмника, послушал гудение электричества…

– Видимо, где-то там я потерял сознание, потому что когда очнулся, то был уже здесь, и врачи колдовали над куском мяса, что я из себя представлял. Как спустился с горы, как меня подобрали – не помню. Вот и всё.

Нависла пауза. Костенко растер ладонью лоб:

– Насчёт лодки я не очень понял. То появится, то исчезает. Чудеса какие-то, а?

– Сам ничего не понимаю, – согласился Бортовский, – возможно какая-нибудь развалюха. Снесло её течением от вырубок, протекала, должно быть, а я не заметил. А потом утонула. Но она мне здорово помогла.

– Ну и бог с ней, – кивнул майор, – прошлое твоё прояснилось. Поговорим о будущем. Как я понял, опыт у тебя есть. Придётся вернуться.

– О чём разговор?!

– Ситуацией владеешь. Найдёте вертолёт: выяснить – в сохранности ли объект № 1. Если так – доставишь в пункт назначения. Если нет… Уничтожить вертолёт. Ну, а если повезло, и кто-то из экипажа или сам Пантелеев жив, независимо – цел объект или нет, доставить сам знаешь куда. В четыре я покажу разработанный маршрут, выдам тебе карту, экипируетесь и – в путь.

– Кто пойдёт? – закуривая, осведомился Иван.

– Всех ты знаешь. Твой спаситель – спортсмен, афганец, паренёк патлатый и толстяк. К тому же, с вами будет проводник. Местная девушка.

– Баба?

– Кое-кому сто очков форы даст.

– Посмотрим.

– А ты не скалься. За пацаном присмотришь, афганца держи в узде, а с толстяком поосторожней.

– Что так?

– Представился корреспондентом НТВ. Документы в порядке. К четырём вся дополнительная информация о нём будет у меня.

– Журналист – так журналист.

– Иван, полегче. Имя Отто Бришфорг тебе о чём-нибудь говорит?

Бортовский вздрогнул, ссутулился:

– Жив?

– Вот-вот. Наши из Германии передали: вновь возобновилась утечка. К Пантелееву Отто давно подбирался. И не упустит случая покрутиться рядом с этой историей. Как мне кажется, лучшим для него будет затесаться в экспедицию, чтобы всё из первых рук, так сказать.

– И больше кандидатов нет?

– Девка и пацан отпадают, спортсмен тоже известен и в контактах с разведкой не замечен, хотя в заграницах бывал частенько. Афганец? Он, по-своему псих, но опять-таки солдат и насквозь виден, на него тоже ничего нет. А кто этот толстяк? Откуда взялся? Остальные-то местные…