Михаил Стрельцов - Узют-каны [litres]

– Не могу смотреть, – Маруся отвернулась и встретилась с блуждающим взглядом Ивана.

– Его надо снять и похоронить, – Молчун решительно направился к покойнику.

– Стоять! – гаркнуло в спину.

– Пошёл ты…

– Стоять, идиот! Забыл, что с остальными было? – в первый и в последний раз Генка согласился с Командиром.

Предупредительный Балагур специально расстегнул рубашку, царапина на животе обросла зелёной плесенью и почти сразу бросалась в глаза.

– Он повесился, чтобы не стать таким как Спортсмен и Шурик. Он не хотел быть новой угрозой, – догадалась Маруся. – Привязал себя, чтобы не блуждать мёртвым, да?

– Ну! Что скажешь? – Генка повернулся к Ивану. – Три трупа! Три бесценные жизни! И всё из-за какой-то дряни? Доволен?

– Ты на меня не ори! – невозмутимо сплюнул Бортовский и смахнул со лба испарину. – Твоё прикрытие лопнуло, так что не кривляйся. Может, признаешься напоследок, Отто? Пиф-паф! Ханды хок! Гитлер капут! Тебе крышка!

– Да он с катушек поехал! – крикнула Маруся. – Ты не посмеешь! Гена, сделай что-нибудь!

Молчун сжал её ладошку, пытаясь заслонить собой. Каменное лицо ничего не выражало. Бесполезно. Не спрятаться. Не рыпнуться. С семи шагов промахнуться невозможно. Бортовский поднял автомат:

– Я ждал этого, Отто. Я очень долго ждал.

– Ты видел свою руку? – Молчун забыл, что сейчас может умереть. Не отрывал глаз от волосатой, сморщенной кисти Командира. « И ПАХНЕТ ОТ НЕГО КАК ОТ СВИНЬИ! » О, чёрт! Он давно был таким! Он давно…

Маруся завизжала, сорвав голос. Отступая, она почти подошла к дереву, на котором повесился Балагур. Она тоже заметила страшную руку. Мозг не успел переварить эмоции, как на плечо взгромоздилась точно такая же рука. Повешенный прикасался к ней когтистой ладонью, пытаясь притянуть поближе.

– Назад! – завопил Иван, будто не собирался только что покончить с ними. – Засранец шевелится!

Молчун резко упал в желтеющий папоротник, пытаясь увлечь девушку за собой. Борис раскачивался, хватая на ощупь воздух, из раскрытого рта побежали зелёные слюни:

– ИДИ СЮДА, ДРЯНЬ! ТВОЙ ПАПА ЗНАЕТ, ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ! МЫ ВСЁ-ВСЁ ЗНА…

Маруся билась, продолжая вопить, уворачивалась от висевшего над ними мертвеца. Её заглушила серия выстрелов. Бортовский в упор расстреливал мешковатое тело:

– Твари! Понимаете, никто не должен этого знать!

– Бежим! – гаркнул Молчун. Девушка не заставила себя долго упрашивать.

– Стоять! – Иван сорвал с плеча другой автомат, уродливая рука царапнула когтем цевьё, мешала справляться с затвором. Прежде чем он послал вслед порцию смерти, афганец с девкой успели раствориться за стволами деревьев.

– Ну что! Довыпендривался! – Командир обрушил гнев на обмякший труп повешенного, одновременно понимая, как глупо выглядит. – Но я вас достану! Чёрт, я вас достану!

Он ринулся в лес и получил в лицо пулю…

Когда, словно наткнувшись на невидимую стену, Командир споткнулся и завалился навзничь, Молчун удивился этому больше, чем на глазах оживающему мертвецу. Обеспокоенный безопасностью Маруси и выбором надежного укрытия, он только успел подумать о прилегающем к пояснице пистолете. Первой мыслью при звуке выстрела было, что оружие разрядилось во время бега, и пуля сделала ложбинку между ягодицами намного шире. Выхватив пистолет, понял, что ошибся. Буквально перед носом возникла чумазая харя:

– Как я его? – спросил Пахан. – Последним патроном!

Для марусиного сознания всего стало с избытком, она осела, раненой птицей распластавшись между ними. Генка щёлкнул зубами, прикусив язык. Пусть его задерёт Балагур, если он хоть что-то понимал. Пётр же склонился над девушкой, по привычке сжимая в руке пистолет.

– Не тронь! – беспокойство за неё вернула Молчуна к реальности.

– Я следом за вами, – затараторил Пахан. – Всё время следил. Но чуть не опоздал. Тот боров хотел вас убить. Я это сразу понял. А лысый повесился? Ага. А вы вдруг ломанулись. С чего это – думаю? Потом смекнул – самое время. Чего баба орала? А? Во! Дай, думаю, подсоблю. Ведь замочить хотел! Как я его? Правильно сделал? А баба орёт. Это потому что лысый вздёрнулся?

– Наган положи, – попросил Молчун.

– Ась? Чего?

– Наган положи.

– А? Но! Да он не заряжен. Последним патроном. Дай, думаю, подсоблю. Ведь замочить…

– Руки подними!

– Зачем?

– Отойди назад, – для солидности Генка взмахнул пистолетом.

– Не убивай, начальник! Помочь же хотел!

– Теперь закрой пасть. Постой так, ладно?