Грэм Мастертон - Маниту

— Не обидишься, если я не буду провожать тебя до лифта? — спросил я, для объяснения помахивая своим зеленым мешком. — Понимаешь, соседи. Они думают, что я псих или что-то еще похуже.

Она улыбнулась и вышла, пожелав мне спокойной ночи. Интересно, действительно ли она будет спокойной, подумал я. Я сел в кресло и задумался. Что-то мне во всем этом не нравилось. Обычно, когда клиенты влетают в мое жилище, чтобы, дрожа от эмоций, рассказать мне свои сны, это оказываются обычные банальные истории, говорящие о фрустрации на почве секса и эротической неудовлетворенности. Например, кто-то идет на прием к Вандербильдам и неожиданно осознает, что его трусы сползли ниже колен.

Рассказывали мне и сны о полетах, и сны об обжираловке, и сны о несчастных случаях и неизвестных страхах. Но ни один из них не имел той ужасающей фотографической точности и четкости, той логической последовательности, что сон Карен Тэнди.

Я поднял трубку и набрал номер.

— Алло, — произнес голос пожилой дамы. — Кто говорит?

— Миссис Карманн, это Гарри Эрскин. Извините, что беспокою вас так поздно.

— Ох, мистер Эрскин. Как мне приятно вас услышать. Я была в ванне, знаете ли, но теперь я уже надела халат.

— Мне крайне неудобно, миссис Карманн, но не соизволите ли ответить на один вопрос?

Она захихикала.

— Если только он не будет слишком личным, мистер Эрскин.

— Наверное, нет, миссис Карманн. Не припомните ли вы свой сон, о котором вы рассказывали мне два или три месяца назад?

— Какой сон, мистер Эрскин? Тот, о моем муже?

— Точно. О вашем муже, который просит вашей помощи.

— Сейчас, минутку… Если я хорошо помню, то я стояла на берегу моря, была середина ночи, и было ужасно холодно. Я подумала, что должна перед выходом надеть какой-нибудь плащ. Потом я услышала своего мужа, он шептал мне что-то. Он же всегда шепчет, вы знаете. Никогда не говорит громко и не кричит мне на ухо. Он шептал что-то, чего я не поняла, но я уверена, что он просил о помощи.

Я почувствовал, что мне стало не по себе. Не имею ничего против духов при условии, что они ведут себя достойно. Но когда они начинают фокусничать, то я чувствую легкий ужас.

— Миссис Карманн, — сказал я, — видели ли вы в вашем сне еще что-то, кроме берега моря? Может, на море был какой-то корабль или лодка? Может, на берегу какие-то дома или деревенька?

— Ничего больше я не помню, — заявила миссис Карманн. — А почему вы спрашиваете?

— Дело в статье по поводу снов, которую я как раз пишу в журнал. Ничего особенного, миссис Карманн. Я подумал, что, может, смогу добавить описание одного или двух ваших снов. Они ведь всегда так интересны.

Я почти видел, как почтенная старушка хлопает ресницами.

— Ох, мистер Эрскин, как мило с вашей стороны, если вы так считаете.

— Еще одно дело, миссис Карманн. И очень важное. — Да?

— Прошу никому не говорить о нашем разговоре. Абсолютно никому. Понимаете?

Она громко засопела, как будто сплетни были последним делом в мире, которое могло прийти ей в голову.

— Никому даже не шепну. Клянусь.

— Благодарю, миссис Карманн. Вы очень мне^ помогли, — сказал я и повесил трубку более медленно и более старательно, чем делал это когда-нибудь в жизни.

Возможно ли, чтобы два человека видели идентичные сны? Если да, то, может, этот вздор о сигналах является истиной? Может, Карен Тэнди и ее тетка способны принимать сигналы откуда-то из глубин ночи и отражать их в своих умах?

Я не обратил ни малейшего внимания на заявление миссис Карманн о том, что это ее муж старался связаться с ней. Все дряхлые вдовы считают, что их мужья носятся вокруг них в эфире и занимаются только тем, что любой ценой пытаются им передать какие-то необычайно важные новости. Тем временем то, чем на самом деле занимаются их умершие половины в мире духов, — это игра в гольф, облапывание молодых душечек женского пола и радость от нескольких лет тишины и покоя, прежде чем к ним присоединятся их дражайшие половины.

Я подумал, что это одно и то же лицо пытается завязать с ними обеими контакт, чтобы передать неопределенную тревогу, которая его охватила. Я допускал, что это могла быть женщина, хотя о духах трудно сказать что-то конкретное. Они же наверняка должны быть более или менее бесполыми. Ведь вне всяких сомнений трудно заниматься любовью с привлекательной дамой-духом, не имея ничего более ощутимого, чем пенис из экзоплазмы.

Я сидел в своем жилище, пережевывая все эти фривольные мысли, когда неожиданно у меня появилось безумное впечатление, что кто-то стоит за мной, вне поля моего зрения. Я не хотел оглядываться, так как это означало бы признание в идиотском страхе, но одновременно чувствовал некий зуд на шее. Я не мог удержаться от того, чтобы не бросать быстрые взгляды по сторонам, чтобы проверить, не видно ли на стенах каких-то необычных теней.