«Будучи спрошенным, каков же демона этого вид, древний чернокнижник Мисквамакус закрыл лицо так, что глаза его оставались видны, а затем дал необычный и подробный отчет. Он плел, что тот временами мал и массивен, как большая жаба, временами велик, как туча, без формы, но с лицом, из которого вырастают змеи».
Лавкрафт (1890–1937)
Зазвонил телефон. Доктор Хьюз, не поднимая головы, пошарил рукой в поисках телефонной трубки. Его рука проскользнула по кипам бумаг, бутылке чернил, куче газет за неделю и смятым пакетам от бутербродов; наконец она нашла и подняла трубку.
Доктор Хьюз приложил ее к уху. Заостренное раздражением лицо делало его похожим на белку, старающуюся спрятать свои орешки.
— Хьюз? Это Макевой.
— Я слушаю. Мне неприятно, доктор Макевой, но я крайне занят.
— Я не хотел бы вам мешать, доктор Хьюз, но у меня здесь… пациентка… Она должна вас заинтересовать.
Хьюз потянул носом.
— Что за пациентка? — спросил он, снимая очки. — Послушайте, доктор, это крайне любезно с вашей стороны, что вы уведомили меня, но у меня такая гора бумажной работы, что я на самом деле не могу…
Макевой не давал возможности избавиться от него.
— Я на самом деле считаю, что это вас заинтересует. Вас же интересуют опухоли, не так ли? Ну так вот, мы имеем опухоль из опухолей.
— Что же в ней такого необычного?
— Она локализована на затылке. Пациентка европеоидной расы, двадцать три года. Никаких данных, касающихся предыдущих новообразований, ни мягких, ни злокачественных.
— Ну и?
— Эта опухоль шевелится, — заявил Макевой. — Шевелится, как будто под кожей есть что-то живое.
Хьюз начал рисовать ручкой цветы. С минуту он молчал, морща лоб, а затем спросил:
— Рентген?
— Результаты через двадцать минут.
— Пульсация?
— На ощупь напоминает любую другую опухоль. За одним исключением — она извивается.
— Вы пытались сделать надрез? Может быть, это обычная инфекция.
— Предпочитаю подождать рентгеновские снимки.
Хьюз задумчиво сунул в рот ручку. Он мысленно пробегал страницы всех медицинских книг, которые в жизни читал, в поисках подобного случая, прецедента, чего-нибудь, что бы напоминало подвижную опухоль. Но как-то не мог ничего припомнить. Может, он просто устал.
— Доктор Хьюз?
— Да, я здесь. Послушайте, а который сейчас час?
— Десять минут четвертого.
— Хорошо, доктор. Сейчас спущусь.
Он положил трубку и долго протирал глаза. Был День святого Валентина, и снаружи, на улицах Нью-Йорка, температура упала до минус десяти градусов, а землю покрывал пятнадцатисантиметровый слой снега. Под хмурым серо-стальным небом автомобили ползли один за другим почти бесшумно. Осматриваемый с восемнадцатого этажа Госпиталя Сестер Иерусалимских, город сиял каким-то таинственным блеском. «Как будто бы я очутился на Луне, — подумал Хьюз. — Или на краю света. Или в ледниковом периоде».
Были какие-то проблемы с отоплением, поэтому, сидя в свете настольной лампы, он не снимал плаща — усталый молодой человек тридцати лет, с носом, длинным и острым, как скальпель, и спутанной каштановой шевелюрой. Он казался скорее молодым автомехаником, а не экспертом по злокачественным новообразованиям.
Двери кабинета открылись перед полной, светловолосой девушкой в очках в красной оправе, сдвинутых на лоб. В руках она несла кипу документов и чашку кофе.
— Еще немного бумаг, доктор Хьюз. Я еще подумала, что вам нужно что-то и для разогрева.
— Спасибо, Мэри, — он открыл папку, которую она принесла, и громко потянул носом. — Иисусе, что за мерзость? Консультант я здесь или бумажная крыса? Знаешь что? Забери все это и дай доктору Риджуэю. Он любит бумаги. Любит их больше, чем тела и кровь.
Мэри пожала плечами.
— Доктор Риджуэй сказал передать это вам.
Хьюз встал. В плаще он напоминал Чарли Чаплина в «Золотой лихорадке». Он махнул папкой, переворачивая свою единственную «валентинку», которую — он знал это — прислала ему мать.
— Ну, > хорошо, посмотрю это позже. Я спущусь к доктору Макевою. У него появилась какая-то пациентка, и он хочет, чтобы я осмотрел ее.
— Это надолго, доктор? — спросила Мэри. — Не забудьте, что в 16:30 вы должны быть на собрании.
Он устало посмотрел на нее, как будто раздумывал, кто это перед ним.
Читать дальше