Эдвард Ли: Глушь

После последней отсидки (два года, нападение с бейсбольной битой) он получил работу в компании «Моллюски Аган-Пойнта» — собирал крабов. Не лучшее занятие. Вскоре он пропах сырой рыбой насквозь: не важно, сколько раз он принимал душ или как долго барахтался в ванной, — вонь была на месте. Но потом Дуэйн встретил Джуди, и жизнь по-настоящему изменилась. Она владела компанией, в которую вдохнула новую жизнь с помощью сестры из Вашингтона. Вложение оправдалось, и дело стало на удивление прибыльным. Дуэйн напустил столько пыли в глаза Джуди, что она вскоре практически умоляла его жениться на ней. Что из этого вышло?

«Как сыр в масле», — подумал он.

Дуэйн больше не собирал крабов. Он руководил Поселенцами и другими отбросами общества.

Но ведь всегда чего-то не хватает, не так ли? Пятьсот долларов в кармане напомнили ему об этом.

Луна осветила девушку, и Дуэйн заметил, что она полностью разделась.

«А сучка времени не теряет», — подумал он. От его взгляда не укрылось и кое-что еще: доказательство того, что ей действительно было по меньшей мере восемнадцать. Полная, упругая грудь с темными сосками. Женственные линии плеч и талии, изгиб бедер, черные завитки на лобке. Не то чтобы Дуэйна беспокоило растление...

«Не в этот раз», — подумал он. И не в прошлые шесть.

— Все еще не могу поверить, что ты хочешь сделать это здесь, а не в моей хижине, — сказала она. Девушка наклонилась, будто надевала чулки. Но зачем? В лесу?

— И как я уже говорила, — продолжала она, — твоя жена такая добрая, работу нам дает хорошую. — Она подняла глаза, и черные искорки стрельнули прямо в него. — Неловко как-то. Ты муж мисс Джуди и все такое.

Дуэйн нахмурился.

— Эй, бабки не пахнут, верно? Не дашь мне из-за жены? Даст одна из твоих маленьких подружек. Мне и пальцами щелкать не придется.

— Я знаю...

— Кроме того, ты получишь двадцать баксов за пять минут. Все равно что три часа возиться с крабами.

— Я знаю, — повторила она.

Этим все было сказано. Поселенцы были бедны и не числились в списках полноправных граждан. Невидимые, как незаконные мигранты. Они трудились за низкую заработную плату, а самые красивые девочки, как эта например, использовали и другие свои таланты для увеличения доходов. Обычная история с тех пор, как люди вышли из пещер.

Дуэйн прищурился. Что она делает? Девушка снова наклонилась, и ему опять показалось, что она надевает то ли чулки, то ли подвязки. Да. Она точно натянула что-то на обнаженные бедра.

— Что это ты делаешь? — наконец спросил он.

— Пшеничные подвязки, — ответила она. — Из особой пшеницы. Их трудно сделать. Тяжело пришивать зерна на ленточку.

«Какого черта?» — подумал он. Подвязки вытянули за собой целый ворох мыслей. Во-первых, непрерывное стрекотание. В этой части Вирджинии, в Аган-Пойнте, были все виды цикад — певчие, обыкновенные и два вида периодических. В детстве Дуэйну нравились песни этих насекомых, они очаровывали его своей загадочностью. Теперь бывший заключенный находил их раздражающими. Во-вторых, говор девушки. У всех Поселенцев был такой, по крайней мере в клане Эверда Стэнхёрда. Никто не говорил так, как они: деревенская «тянучка» гласных, смешанная с чем-то, что и назвать-то сложно. В их говоре было что-то пряное и убаюкивающее. Казалось, их губы едва шевелятся, когда они говорят.

Теперь еще и это.

«Что за хрень? — подумал Дуэйн. — Пшеничные подвязки?»

Теперь луна освещала ее полностью. Свежее молодое тело светилось, а пупок обратился идеальной черной тенью. Каждое бедро обхватывала широкая, будто ржавая полоса.

— Это подвязки из пшеницы?

— Ага. Так себе пшеница, не отсюда. Мать клана делает для каждой девушки и дарит их после первых месячных. Древняя магия.

— Магия, — сказал Дуэйн.

— Да. Для встреч с парнями. Если хочешь мальчика, надеваешь подвязку на левое бедро, а если девочку — на правое. — Она изысканно поправила странные украшения. — А если не хочешь никого, надеваешь обе.

Дуэйн покачал головой.

Поселенцы. Господи.

Он знал, что они суеверны, но о подвязках слышал впервые. В глубине души он рассмеялся.

«Вот дура. Беременность — последнее, о чем тебе нужно беспокоиться», — подумал Дуэйн.

Время поджимало.

— Давай-ка перейдем к делу, — сказал он и подошел ближе. Дуэйн бросил на ее одежду двадцать долларов, резко развернул девушку к себе спиной и скользнул мозолистыми руками по мягкой коже ее грудей и живота. Он терся пахом о ягодицы, чувствуя зов запретной плоти. Ее тело, казалось, нагревалось от грубых ласк, дыхание ускорилось.

Читать дальше