Влада Ольховская - Внутри

Мы двигались медленно, осторожно, и это позволяло мне мгновенно замечать перемены в окружавших нас пещерах. Воздух становился более тяжелым и влажным, пропитанным запахом прелой листвы. Это была не та удушающая вонь, о которой говорил бывший спасатель Александр Суражцев, и все равно то, чего под землей быть не должно.

На серых камнях все чаще стали попадаться крупные капли конденсата. Максим увидел их, но истолковал по-своему.

— Похоже, где-то совсем близко грунтовые воды!

— Какие грунтовые воды, над нами же пустыня! — удивилась я.

— Грунтовые воды могут не влиять на природу того места, под которым они протекают, все зависит от глубины, — указал Тарасов.

Тут они были на одной волне, они держались за реалии привычного им мира. Поэтому когда где-то вдалеке мы услышали мерный, приглушенный звук, похожий на шелест или шипение, они решили, что это вода течет.

Мне бы такую уверенность! Нет, меня этот звук пугал… Я не могла доказать им, что это не вода, я просто чувствовала, что они не правы. Как будто что-то очень большое ползает по песку, перетаскивая свое тело через пещеры. Постоянно ползает, или оно там не одно, ведь звук не утихает ни на секунду! Я светила фонарем вперед, надеясь заметить опасность до того, как она станет неизбежной. Жаль только, что это ни к чему не приводило: бледный электрический луч натыкался на серые стены, а звук и запах шли с глубины.

Но даже так я готова была идти дальше, пока не услышала за своей спиной голос Максима.

— Так, стоп!

— Не ори, мы же в пещере! — велел Тарасов.

— Я и не ору, я просто указываю вам, мимо чего нельзя проходить!

Я-то мимо этого прошла и, увидев, на что указывает Максим, предпочла бы остаться в неведении. Но он прав, неведение стало непозволительной роскошью.

Мы нашли одного из пропавших туристов — вернее, то, что от него осталась. Я прекрасно помнила фотографии на доске объявлений, они безжалостно впечатались в мою память, вот только я все равно не смогла бы опознать этого человека.

Потому что от него остались одни кости. Полный скелет, причудливо изогнутый и каким-то непостижимым образом приросший к стене… Все кости были целыми, и я не бралась сказать, что убило этого человека. От мягких тканей и одежды не осталось и следа, а это вряд ли нормально для разложения в условиях пещеры.

Его убили, тут сомнений нет. Но кто и когда? А главное… зачем?

— Никогда не видел ничего подобного, — признал Максим. — А я на трупы насмотрелся!

— Это очень странно, — нахмурился Тарасов.

— Да вы что! — хмыкнул следователь.

— Не паясничайте, мы рядом с мертвым человеком!

— Есть такое. Что именно во всем этом показалось вам странным?

— Что труп остался здесь. Внутренний мир известен тем, что туда людей затягивает, там они и умирают. Этот же человек, получается, умер на территории нашего мира!

— Тут уже непонятно, где наш мир, а где — нет, — заметила я. — Вы не обязаны идти дальше.

А вот я была обязана. Я остро чувствовала в себе этот долг, силу, манящую меня вперед. Уж не знаю, зачем под землю спускались эти двое, но я ясно понимала: я на своем месте. Я там, куда меня вела запутанная дорога, почему-то доставшаяся мне. И уж в двух шагах от финиша я не сверну!

Поэтому я взяла за руку Руслана, и мы продолжили спуск.

Тоннель, по которому мы шли, напоминал мне узкую глотку чудовища. Какая ирония, а? Монстру не обязательно ничего делать, мы сами спустимся прямиком в его желудок! Подумать только, а ведь когда-то здесь, по этим самым коридорам, ходили обычные туристы, семьи, дети… Им казалось, что они в безопасности, что раз тут протянули электрические провода, зажгли свет и продают билеты, ничего плохого не случится. Человек вообще с удивительной быстротой убеждает себя, что приручил природу!

Я думала, что знаю, куда мы идем и что я увижу впереди. Я изучала старые снимки, схемы и карты. Это же заблокированная пещера, что здесь могло измениться? Нас должны были ожидать точно такие же каменные завалы, как те, что мы уже миновали. Разве что похуже!

Но нет, когда мы шагнули в следующий зал, на нас обрушилась беспощадная правда: мы попали в другой мир.

Зал стал гораздо больше — больше, чем был, и больше, чем мог бы стать. И тут был свет! Каменные стены и своды покрылись странным бело-серым налетом, который пульсировал собственным неярким светом. И повсюду, от сводов до пола, тянулись ажурные сети.

Сначала я решила, что это гигантская паутина. Но, присмотревшись внимательней, я поняла, что это, скорее всего, растения. Некоторые из них напоминали ту самую плесень, которую я видела в доме, другие же были как будто сплетены из тонких черных нитей… или волос?