Ши Эрншоу - Зимняя Чаща

А потом я вижу среди всего остального ее.

Одну вещицу.

Это сверкнуло золотое кольцо с камнем в оправе.

Быть того не может!

Очень хочется протянуть к нему руку, но я не могу отпустить Джаспера. Прищуриваюсь, сгибаюсь, насколько это возможно, вперед и теперь убеждаюсь наверняка. Это кольцо с молочно-белым, мягко светящимся даже в темноте лунным камнем.

Бабушкино кольцо.

То самое, что упало с моего пальца в озеро, когда там подо мной проломился лед. Жертвоприношение лесу, как сказал мистер Перкинс.

Джаспер нашел это кольцо в лесу, под деревом, среди снега, грязи и гнилых опавших листьев. Лес возвратил кольцо.

Потерянные вещи возвращаются.

В голове у меня начинает стучать, я отрываю свой взгляд от кольца и вновь перевожу его на Джаспера.

Но уже слишком поздно, я думаю, помогать ему, слишком поздно. Джаспер по грудь ушел в покрытую белыми пятнами снега землю, даже нос оленя на его дурацком свитере уже скрылся под ней. Лес заглатывает Джаспера. Живьем.

У меня не хватит сил, чтобы удержать Джаспера, и я вижу его глаза – широко раскрытые, полные ужаса. Лес не хочет нас отпускать.

Грязная земля подбирается все ближе к подбородку Джаспера, он судорожно хватает легкими воздух и погружается все дальше, дальше…

В последний раз моргает мне, словно не в силах поверить, что это происходит с ним наяву, а не в жутком кошмарном сне.

Он ничего не говорит, не кричит, и я продолжаю держать Джаспера, пока над поверхностью земли не остаются только его ладони. Но затем очень скоро и они исчезают в темной влажной почве.

Джаспер исчез.

Исчез.

Исчез.

Я опускаюсь на землю, смотрю на то место, где только что был Джаспер, и тяжело дышу. «Что за черт!» – хочется крикнуть мне, но из моего горла не вылетает ни звука. Я чувствую лишь недостаток воздуха, я задыхаюсь.

Надо мной горят деревья, дождем роняют вниз красные искры. Я отползаю назад, заставляю себя встать, боюсь, что могу стать следующей жертвой леса, такой же, как Джаспер. Но корни не тянутся ко мне. Ведь это не я, это Джаспер начал пожар. Это Джаспер украл у леса несколько вещиц даже после того, как я сказала, что этого делать нельзя, если лес проснулся. Джаспер был единственным из нас, кто сунул найденные вещицы в карман, чтобы унести их с собой.

Деревья ни за что не позволили бы ему уйти.

Я провожу ладонью по лицу, пытаясь стереть с него сажу и грязь, отряхиваю колени. Еще сильнее, чем от грязи, мне хочется избавиться от воспоминаний о том, что только что произошло. О том, что я только что видела. Джаспер мертв. Джаспер исчез. Его больше нет.

На земле, всего в полуметре от меня, лежит кольцо моей бабушки. Сердце начинает неровно биться в моей груди. Что-то не так во всем этом, что-то не так. Почему кольцо оказалось здесь, в лесу? Как оно сюда попало? Нет, я не наклоняюсь, чтобы поднять кольцо с земли, не хочу забирать его у Чащи. Сейчас, во всяком случае, когда лес проснулся. Не хочу давать ему повод начать охотиться за мной.

Деревья стонут, хрипят, огонь все разрастается, и я вначале медленно и неуверенно, а затем все быстрее начинаю бежать к краю Чащи.

– Я… – заикаясь, начинает Ретт, когда я добегаю до него. – Прости. Я… не смог…

Не давая ему договорить, я сильно толкаю его в грудь, и Ретт отлетает, крепко приложившись спиной к стволу стоящего позади него дерева. Больше он ничего не говорит, поджимает губы, опускает глаза к земле.

Я переступаю через порог и выхожу из Чащи.

Перед нами бурлит Черная река, катит свои воды под слоем льда.

Сюзи и Лин уставились на меня так, словно слышали, что произошло, словно знают, что Джаспер уже никогда не покажется из-за деревьев. Но затем я понимаю, что уставились они вовсе не на меня, а на лес, из которого я пришла.

Оборачиваюсь сама и вижу. На фоне ночного неба поднимаются, кружат огромные снопы красных искр. Пламя пожирает деревья. Чаща горит.

Какое-то время все мы молча следим, как огонь движется в сторону Черной реки.

Пожар распространяется.

Он не ограничивается Чащей, но уже шагает через ее границы вниз по горному склону, в сторону озера Щучья пасть.

– Нам нужно уходить! – говорю я, хватая Сюзи за руку, чтобы вывести ее из транса. – Здесь нельзя оставаться.

Сюзи кивает, и я в последний раз бросаю взгляд на лес. Возможно, в самый последний раз.

В животе я чувствую такую тяжесть, словно туда кирпич положили.

Место, которое я знала всю свою жизнь, место, откуда вышли на свет женщины Уокер, – и было это так давно, что никто уже и не помнит, когда именно, – это место не доживет до сегодняшнего утра. Я всегда боялась этого леса, но в ночи полнолуния чувствовала себя в нем как дома.