Лин Яровой - Прогулки по лунным дорогам [СИ]

— Не изжить влиянию запада наших бородатых традиций.

— Слава отечеству. Выпьем за это.

Андрей разлил ром по стаканам, и мы выпили. Напиток обжёг нёбо и заструился по телу жидким огнём. Я зажмурился, чтобы сдержать выступившие слёзы, и до боли сжал кулаки.

— Мать твою, что за дерьмо!

— Особый «Бакарди», — ответил Андрей. — Адская штука прямиком с Карибских островов. В ней семьдесят пять оборотов, улавливаешь масштаб? Этот ром на семьдесят пять процентов состоит из пиратского счастья.

— Как будто сам дьявол помочился мне в глотку, — сказал я. — Наверное, принял её за парадную.

— А ты думал, — хмыкнул Андрей. — Напиток для настоящих мужиков. Налить ещё?

— Наливай.

Воронцов плеснул. Я глубоко выдохнул и выпил залпом.

— Как ощущения?

— А-а-а!!!

— Чувствуешь, как тепло струится по венам?

— Чувствую, как в желудке взорвался атомный реактор.

— Точнее и не скажешь, — Андрей засмеялся и тут же налил по новой. — Твоё здоровье!

Я выпил в третий раз.

Весь мир вокруг неожиданно переменился и заиграл новыми красками. В голове зашумел спирт. Через полчаса до меня вдруг дошло, что я уже не сижу, а танцую. Если это, конечно, можно было назвать танцем. Вместе с Андреем мы прыгали на жестяной крыше, как прыгают подростки на рок-концерте, предварительно убив себя смесью кислоты и таблеток. В голове играла громкая музыка, и я не понимал, откуда звучат эти скребущие гитарные рифы, откуда кричит хриплый голос Курта Кобейна.

Алкогольные призраки подняли меня над кровлей старого здания и раскружили так сильно, что я потерял последние остатки разума и целиком отдался опьяняющему угару. Трезвая воля вступила в схватку с семидесятиградусным ромом и проиграла.

Не знаю, сколько это длилось по времени. В какой-то момент из выходящего во двор окна показалось сморщенное лицо престарелой женщины. Старуха визгливо и недовольно прокричала нам что-то. Из-за трёхэтажного мата, которым она приправила свой монолог, я не понял всей сути, но, мне показалось, её тирада была связана с тем, что в мире развелось слишком много человеческих особей, и природа уже не в состоянии обеспечить всех их мозгами. Было что-то и про усатого советского диктатора, которого «на нас нет». В основном же, она призывала к тому, чтобы мы не засоряли человеческий генофонд и, разбежавшись с крыши, познали радость свободного полёта.

Честно признаться, нам стало немного стыдно, но остановиться мы уже не могли, и поэтому вновь разлили алкоголь по стаканам.

— Поджигай! — крикнул Андрей.

— Что? Зачем?

— Жги, говорю! Ну, давай! А, чёрт побери, дай сюда зажигалку. Вот так! Взгляни: перед тобой союз воды и огня. Что может быть прекраснее, чем это мимолётное единство двух противоположных стихий?!

— Мужское и женское начало, — сказал я, с трудом удерживаясь на ногах.

— Именно так! А теперь накрой стакан ладонью. Смелее! Перекрой кислород, и пламя угаснет. Вот! Отлично! Пей!

И я снова выпил, оставив всякую надежду вернуться обратно.

— Андрей…

Молчание.

— Андрей!

— А? Что? Чёрт, я опять задумался.

— Андрюх, мне кажется, я — святой Георгий.

Воронцов уставился на меня. Затем с подозрением взглянул на полупустую бутылку.

— Эка тебя унесло, дружище. Пора, пожалуй, приспустить паруса, — сказал он, закручивая пробку.

— Нет-нет, со мной полный порядок… Ай, чёрт! — я оступился и едва не свалился вниз.

— Аккуратнее! Присядь-ка лучше. Вот так, молодец. Что ты там говорил про Георгия?

— Я… Моё имя… Семь испытаний…

Я вдруг понял, что не могу связать слова в предложения. Алкоголь действовал слишком быстро. Последний раз я пил полтора месяца назад, в день, когда болтал с Аней о молодости и счастье, и теперь мой организм, отвыкший от спирта, явно не справлялся с его экстремальной дозой в крови.

Все мысли путались, и вместо подходящих слов в голову лезли лишь навязчивые куплеты «Нирваны». Одна и та же песня играла на телефоне Андрея, сбивая с толку.

— Соберись, дружище, — сказал Воронцов, похлопав меня по плечу. — О чём ты хотел рассказать?

— Понимаешь… Есть легенда… О человеке, который бросил всё… Он поверил в невозможное…

I’m so happy. Cause today I found my friends…

— Нет… — покачал я головой, — начну с другого…

They’re in my head…

— Чёрт. Выключи, пожалуйста. Я не могу сосредоточиться.

Воронцов ткнул пальцем в телефон. Стало так тихо, словно вместе с песней он выключил все звуки окружающего нас мира.

— Спасибо, — кивнул я. — Так вот… Возможно, моя история покажется тебе немного странной. А! Чего уж там! Ты, верно, решишь, что я съехал с катушек. Но я расскажу. Понимаешь, Андрей, мне кажется… Как бы это сказать… Мне кажется, я нашёл Бога.