Дмитрий Ахметшин - Комплот детей

Мальчик вдруг встал, мягко отстранив мать. Книга сползла на пол, закрылась, заставив Игоря моргнуть: в его взгляде вновь появилась осмысленность. На обложке красовалось поле огромных, как солнца, маков, между которыми брели герои… казалось, растения качаются, уворачиваясь от столь же гигантских пчёл.

— Куда ты? — взвыла Ленка.

Кирилл не ответил. Он прошёл мимо отца и исчез в зале. Было слышно, как там шелестят занавески, будто их пропускают между пальцев снова и снова. Лена была уже там: её увещевательный тон гремел военными барабанами. Слова проплывали мимо как гружёные углём корабли. Игорь не обращал на них внимания. Он не мог сдвинуться с места.

Когда сын проходил мимо, их руки соприкоснулись, и Игорь вздрогнул. Он готов был обозвать себя чересчур впечатлительной девочкой, но при этом мог бы поклясться, что руку обожгло как горячими углями. Так и есть: кожа там покраснела, будто от чесотки; казалось, ещё немного — и она вздуется волдырями.

Прошло немного времени. Игорь и Лена наблюдали за сыном, как за только что купленным хомяком. У них в квартире будто поселилось некое эфимерное существо, состоящее из горячего пара и двух огромных стеклянных глаз, которые поворачивались в орбитах так, будто следили за чем-то невидимым. Оно бродило из комнаты в комнату, окунало бледные пальцы в любую поверхность, как в воду. Знакомые вещи кочевали на этих ладонях с места на место — он брал их и ставил очень аккуратно, успевая быстро, мимоходом, но очень внимательно рассмотреть. Керамический совёнок-солонка взгромоздился на цветочный горшок, компьютерная мышка укрылась в кастрюле, к стенкам которой пристала со вчерашнего вечера гречневая каша. Одна из хитрых деталей велосипедного механизма, которые Игорь приносил в карманах, спряталась в маминой подушке. Казалось, любую из этих вещей Кирилл легко может поставить на стену, на покатую поверхность туалетного бачка, а если залезет перед этим на табуретку, то и на потолок; и только некое шестое чувство, смутная догадка о земном притяжении не позволяли ему этого сделать.

Ленка уже взяла себя в руки, Игорь же чувствовал себя так, будто плавает в очень солёном и очень горячем море. Он повторил шутку про семейного психотерапевта, забыв, что она уже потеряла свежесть.

— Мы не в Америке, Гошик. Сами разберёмся.

Прижимая трубку к уху, она куда-то звонила. Игорь нахмурился, когда, заглянув в газету в руках жены, понял, что на том конце провода действительно частная психотерапевтическая служба.

— Скажешь им, что сын видел нашу семейную ссору?

Лена бросила на него укоряющий взгляд.

— Скажу, Гошик. Но не бойся, мамку твою они не отнимут. Мамка имеет свою голову на плечах и способна дать отпор любому вежливому психиатру, который захочет уничтожить наш семейный покой. А если он будет настаивать, ты просто набьёшь ему морду. Прямо как мне. Ведь правда?

Этот укол Игорь предпочёл пропустить. Он бы, конечно, предпочёл, чтобы уколы были вещественными, а не словесными. Да хоть прямыми в челюсть, в самом деле! Он вполне их заслужил.

— Может, это просто жар?

— Я померила ему температуру, пока ты наматывал на кулак сопли. Тридцать шесть и семь, всё в пределах нормы. Но в поликлинику на всякий случай тоже позвонила. Сказали, что педиатр подойдёт к вечеру. Слишком много сегодня вызовов.

Игорь потёр обожжённое запястье. Красноты там уже не было, волдыри так и не вскочили. Но всё же. Всё же…

— Тогда я, наверное, пойду в сервис. Ты же знаешь, как я не люблю врачей. Мужчина должен зарабатывать деньги, и всё такое.

Лена не стала говорить что-то вроде: «ты мог бы взять выходной», она нетерпеливо махнула рукой, мол — иди давай — и Игорь вдруг почувствовал обиду. Лицо женщины выражало крайнюю степень озабоченности, жилка на шее трепетала. Ссадина на щеке казалась росчерком нагретого металла в темноте. Какая же она сейчас красивая!

— Держи меня в курсе, — сказал Игорь и вышел, хлопнув дверью.

В подъезде он долго стоял, наблюдая, как из-под носа вырывается еле заметное облачко пара. Что бы ни случилось с пацаном, это случилось в момент, когда костяшки руки отца коснулись щеки матери. Внезапно Игорь подумал, что Кирилл каким-то образом знал, что отец оставит их с матерью в трудный момент. Хлопнет дверью, скажет: «держи меня в курсе» или что-то в этом роде, и преспокойно, как будто бы ничего не случилось, пойдёт на работу. Пацан просто смертельно обиделся, вот и все его проблемы. Педиатр тут не поможет. Поможет только хороший подзатыльник, или…