Вик Джеймс - Санктуарий [litres]

– Да, – сказано очень тихо, – определенно да.

– Что – да? – шепчу я.

Взметающаяся вверх пыль дает мне ответ. Магия. Она пытается принять какую-то определенную форму, но снова рассыпается. Я смотрю – и во мне поднимается нечто вроде отвращения. Кажется, будто невидимая рука пишет в воздухе все злобные и обидные слова, которые мне в лицо когда-либо бросали.

– О! – изумленно выдыхает Роуэн.

Она смотрит на двигающуюся пыль так, словно никогда ничего подобного не видела – и я улавливаю момент, когда на ее лице изумление сменяется ужасом. Одним стремительным движением она убирает свои палки и вскидывает руки, двигая ими с натренированной плавностью.

А потом ведьма прекращает жестикулировать и произносит звук, который явно является приказом.

Я ожидаю, что пыль послушается. Повиснет в воздухе какой-то значимой формой. Этого не происходит.

Она взрывается. Я падаю на колени, кашляющая и ослепленная, закрывая глаза ладонями. У меня трещат барабанные перепонки – от давления, а не от звука.

Роуэн падает на пол.

Журналисты принимаются за работу рано. Первый стук мне в дверь раздается в восемь утра.

– Сара Фенн? Я Анна Дао из ВКОН-ТВ. Извините, что так рано, но, думаю, у вас сегодня будет сложный день после той статьи в «Сентинел». Можно войти?

Она застала меня врасплох. Я уставилась на нее: налаченные волосы, макияж для камеры. Если я ее прогоню, она будет стоять у меня на газоне и повторять всю ту ложь, которую про нас уже напечатали?

– Мисс Фенн? – сочувствующе воркует журналистка.

Но я вижу, что в глубине ее глаз шевелится нечто, совершенно не похожее на мягкое участие.

И тут я слышу у себя за спиной шаги Харпер на лестнице, и Дао буквально подскакивает на месте, чтобы заглянуть мне через плечо.

– Мисс Фенн? Я как раз разговаривала с вашей мамой. Подходите, присоединяйтесь.

Я подтягиваю дверь к себе, чтобы закрыть журналистке обзор, но уже слишком поздно. Харпер стоит у меня за спиной.

Дао оборачивается и отчаянно машет в сторону улицы: на той стороне стоит фургон с логотипом телеканала.

– Бретт! – орет она, и мужчина в джинсах, прислонившийся к машине, бросает зажженную сигарету и распахивает дверь фургона.

Он ныряет туда и возвращается с громадной камерой, которую водружает себе на плечо, второй рукой уже возясь с десятками кнопок.

– Харпер, – говорит Дао, снова обращая к нам свое сочувствующее лицо, – как вы относитесь к тем шокирующим обвинениям, которые против вас выдвинули?

Оператор бегом пересекает улицу.

Моя дочь стоит с таким видом, словно собирается что-то сказать. Однако сейчас любые слова будут неразумными. Я захлопываю дверь, а потом закрываю ее на задвижку и цепочку.

Дао окликает нас с той стороны.

– Мисс Фенн? Харпер! Нам бы очень хотелось услышать вашу версию событий.

– Прошу уйти с моего участка! – говорю я как можно громче.

– Мы будем напротив, если вы передумаете.

Что-то скребется под дверью, и спустя мгновение под нее просовывают две визитки. Я смотрю на них, не поднимая, и понимаю, что это только начало. Харпер нагибается за одной – и показывает мне.

– А она прям рвется внутрь.

Рядом с номером телефона журналистка нацарапала: «Позвоните!»

Как мне обезопасить наш дом и защитить нашу личную жизнь?

Харпер тянется к замку. Мне кажется, что у нее мысль та же, что и у меня, но оказывается, что она пытается ее открыть. Только тут я замечаю, что на ней костюм для бега. Леггинсы и футболка с длинным рукавом, чтобы защитить кожу от солнца. Я шлепаю рукой, не давая двери открыться.

– Ты смеешься? Они же от тебя не отстанут.

– Ма, я пока еще не под арестом.

И она права. Моя вольная пташка! Нельзя, чтобы ее посадили в клетку. Ни здесь, ни в тюремную камеру.

Ведь это она была жертвой – жертвой Дэна Уитмена.

Мою дочь изнасиловали. Мою дочь лживо обвинили в убийстве. Эти ужасные мысли не позволили мне заснуть сегодня.

Чтобы обезопасить Харпер, мне нужно получить от Эбигейл заявление, что она не считает Харпер виновной в смерти Дэна – и мне нужно, чтобы она заставила Джейка Болта снять свое обвинение. Она сказала мне, что заплатить за это я должна возвращением ее сына. Это невозможно. Тело Дэна обгоревшее и холодное.

А теперь еще и это! Эбигейл не станет помогать, если я скажу ей, что ее сын сделал с моей дочерью. Это сожжет между нами последние мосты. Значит, чтобы уберечь Харпер, я должна смириться с тем, что она никогда не получит отомщения за то, что с ней сделал Дэн.