Ким Лиггетт - Последняя жатва [litres]

– Разве ты не должен меня остановить? – выдавливаю из себя я, глядя через плечо на Тилфорда.

– Ты это заслужил, – отвечает он с мрачным блеском в глазах. – Скажи спасибо Йэну Нили.

– Нили? – шепчу я, отпуская Ли. Он валится на пол бесформенной грудой обезображенной плоти и сломанных костей.

– Сделай это, Клэй, – шепчет Ли, и из его разбитого рта течет кровь.

Ли хочет, чтобы я его убил. И того же хочет Нили.

Но почему? Если я сделаю это, если отниму у него жизнь, не стану ли я одним из них? Может быть, таким образом они хотят все-таки втянуть меня в свои дела?

– Хрен тебе. – Я плюю на Ли. – Я предоставляю заботу о тебе старому доброму штату Оклахома.

Выходя из камеры, я провожу окровавленным большим пальцем по звезде помощника шерифа, которую Тилфорд нацепил вверх ногами. И тут знак дьявола.

– Я знаю, что ты один из них. Скажи Нили спасибо в смысле «спасибо, но нет». Впрочем, лучше… я скажу ему это сам.

– Не оставляй меня! – истошно вопит Уиггинс. – Ты Каин, а я Авель. Позволь мне стать пятым. Ты должен закончить дело. Дай мне послужить нашему господу! – Его вопли эхом отдаются от стен коридора и несутся мне вслед, пока я иду прочь.

Я мчусь вниз по лестнице, и в ушах у меня отдаются звуки ударов моих кулаков, молотящих плоть Ли, хруст его ломаемых костей, гудение флуоресцентных ламп.

Как только я выхожу на улицу, холодный воздух обжигает мои сбитые в кровь костяшки, я морщусь и притом чувствую, как по моим мышцам струится ненависть.

Я пускаюсь бежать. Мое тело как будто знает, куда мне нужно попасть, еще до того, как это понимает мой мозг, и я бегу прямо к особняку Нили.

Я не могу позволить ему отнять у меня Умничку.

– Умничка! Умничка! – кричу я, вбегая в особняк, и несусь из комнаты в комнату. В кухне на столе лежит сырный тост, нарезанный на маленькие треугольнички – именно так, как и любит Умничка. В середине тост еще немного теплый. Они не могут быть далеко.

Я уже готов подняться на второй этаж, чтобы поискать Умничку в спальнях, когда вдруг начинает выть сирена тревоги. Я останавливаюсь как вкопанный. Впервые в жизни я слышу, как жителей города оповещают о приближении торнадо. Для моих ушей вой сирен звучит чуждо, и он же заставляет мое сердце биться вдвое быстрее. Неужели на Мидленд вскоре обрушится торнадо – первый после земельной лихорадки? И что это значит?

Я знаю, что для горожан устроили укрытие в здании старшей школы, но в некоторых старинных домах есть и свои укрытия.

Я выхожу из дома, чтобы поискать ведущий в такое убежище люк, и тут замечаю, какое безмолвие и какое безветрие царят вокруг. Слышится только тоскливый вой сирен и больше ничего – ни звуков проезжающих машин, ни голосов играющих детей, ни лая собак. Воздух влажен и абсолютно неподвижен, и в нем разлита приятная свежесть. «Китайские колокольчики», издающие мелодичные звуки при каждом порыве ветерка, бессильно висят, похожие на сломанные кости. Мертвые листья прилипли к ветвям деревьев, не шевелясь. Все застыло, все замерло. Небо окрашено в невероятно странные цвета, оно зеленое с персиковыми завитками. Но тучи, окружающие Мидленд по краям, окрашены в цвет свинца… в цвет смерти.

– Умничка! – истошно кричу я в пустоту, но мертвая тишь словно проглатывает мой крик. Впечатление такое, будто все живые существа исчезли с лица земли. Быть может, им известно нечто такое, что не известно мне. Быть может, это и есть конец.

Я снова вбегаю в дом и хватаю ключи от машины, висящие на крючке в кухне. Я понимаю, что это будет кража автомобиля, но ведь это случай крайней необходимости. Я должен во что бы то ни стало найти Умничку. Собственно говоря, мне нужно найти хоть кого-то, чтобы удостовериться, что это не сон.

Открыв дверь гаража, я разражаюсь нервным смехом при виде автомобиля мистера Нили – ярко-желтого «Хаммера». Шикарная тачка для конченого мудака. Как и у Тайлера. Да, яблоко от яблоньки недалеко падает.

Я завожу двигатель, и стереосистема, врубившись на полную громкость, выдает оглушительный голос Теда Ньюджента. Я начинаю нажимать на все кнопки подряд, чтобы заставить его замолчать, но вместо этого только блокирую их. Чтобы избавиться от гремящей музыки, я опускаю окна, но это ничего не дает. Что ж, по крайней мере, теперь они услышат, как я приближаюсь.

Магазины на Мейн-стрит пусты. Я останавливаю машину, чтобы выйти и через витрину заглянуть в «Обувной магазин Гаса». Дверь его открыта, но внутри никого нет. Как будто все просто взяли и покинули свои дома… свои магазины… все, что составляло их жизнь. Но куда же они подевались?