Иринарх Кромсатов - Лярва

— Как рука-то?

— Болит! Как же ещё.

— А наш герой пошёл с нею ужин готовить? Небось, оба уже в фартучках, нарукавничках? — не удержавшись, он расхохотался собственной шутке.

— Она одна будет готовить. Шалаш сейчас вернётся.

— Понятно. — Волчара огляделся по сторонам. — А что, вы не спрашивали, есть ли ещё кто-нибудь дома? Муж, например.

— Вряд ли, — Дуплет криво усмехнулся и невесело огляделся кругом. — Ты только посмотри на ножки этого серванта, ровесника хозяйки. По всему видно, что нет мужика в этом доме.

— Ну да, ну да, возможно, — закивал головой Волчара, закидывая в рот пару кусочков. — А скатёрку-то давно постирать пора. Я бы сказал, что она сильно пьющая. Как думаешь?

— Я даже уверен в этом, — отозвался Дуплет.

— А раз так, то не исключён и муж-пьяница!

— Что, хочешь многолюдного застолья с гармошкой? — Дуплет хохотнул и подумал, что за беседой, пожалуй, боль ощущается меньше. — Может, ты и прав. Если муж всё-таки есть, то вполне может нарисоваться попозже. Представляешь, каково быть на его месте? С такой-то женой-раскрасавицей.

— Б-р-р! Не пугай на ночь глядя страшными сказками!

Волчара передёрнулся, оба расхохотались, и в эту минуту вернулся Шалаш.

— Против кого смеёмся? — спросил он, подсаживаясь к столу и хмуро оглядываясь.

— Против тебя, — отозвался Дуплет. — Выпить нам слишком долго не даёшь. Давай уж наливай, что ли.

Они начали пить и закусывать. Опрокинувши в себя первую рюмку, Волчара невзначай поглядел в сторону, и взгляд его упал на занавеску, закрывавшую угол рядом с холодильником. Ему показалось, что занавеска чуть шелохнулась. Не уверенный в этом, он не стал вставать и проверять смутное впечатление.

— Один знакомый… нет, вы его не знаете… так этот знакомый мне рассказывал, — начал Волчара, — что есть в этих лесах деревенька, где вот так же, на отшибе, стоит домишко с одной ну оч-ч-чень интересной дамочкой, — он ухмыльнулся и продолжал с хитрым прищуром заправского сплетника: — Она вдовица и живёт с какой-то придурковатой дочкой в доме возле болота. Мы ведь, когда подходили к дому, слышали гадкий сырой запах, как будто от мертвяков, помните? Так вот, бабу эту наш брат охотник называет между собой Лярвой, так как от неё можно мно-о-огого добиться за ничто, за ломаный грош, за пузырь водочки!

Шалаш и Дуплет переглянулись.

— Погоди-погоди, — нахмурился Дуплет и понизил голос. — Ты что же хочешь сказать? Ну да, был болотный запах, но.

— Но у неё нет дочери! — вставил Шалаш не слишком уверенно.

Волчара многозначительно посмотрел на него и красноречиво перевёл взгляд на дверь в другую комнату:

— Кто-нибудь из вас туда заглядывал?

— Нет.

Все помолчали. По очереди накалывали вилками куски копчёного мяса, отправляли их в рот и сосредоточенно пережёвывали, утоляя острое и безотлагательное чувство голода.

— Вдовица, говоришь. — прошамкал Шалаш, с усилием работая челюстями.

— Ну ты даёшь, однако! — Дуплет покачал головой. — Сам же здесь только что почти декламировал. Трепались тут с тобой, не снижая голоса, и гоготали, и о хозяйке прохаживались. А у неё, оказывается, где-то в доме есть дочка! Мог бы и раньше сказать.

— А сколько лет дочери? — поинтересовался Шалаш.

— Вот в том-то и дело, что немного! — Волчара с восторгом переводил взгляд с одного на другого. — Девчонке лет десять, не больше. И эта Лярва вовсе не такая старуха, как кажется. Так что дерзайте, други! — он опять разлил по рюмкам водку и подмигнул Дуплету: — Тебя-то нам как, списывать со счетов аль нет?

— Да уж сегодня мне за вами не угнаться! — хохотнул Дуплет и тут же поморщился от боли. Однако попытался продолжать беседу в весёлом ключе: — Разве что на русскую жалость давить, на сердоболье: так, мол, и так, пострадал за правду, за дружбу! Вышел один и без оружия против лютого зверя и.

— А чего ж ты, горе-охотник, оказался без оружия-то?

Посыпались смешки и шуточки, сопровождаемые новыми рюмочками и новой азартной работой вилок и челюстей.

— Ей что же, меньше пятидесяти? — Шалаш недоверчиво и отрицательно качал головою, с усилием проглатывая очередной кусок.

— Гораздо, что ты! Ей и сорока нет! — Волчара широко улыбнулся. — Так что определяйся поскорее! Если поворотишь нос, то я не такой брезгливый!

— Уступаю без раздумий! — отмахнулся Шалаш.

— Ох, смотри, пожалеешь!

— Ладно вам! Давайте уже. — подытожил Дуплет, и они снова выпили.

И здесь Волчара, сидевший за столом на таком месте, с которого всего удобнее просматривался угол и ограждавшая его занавеска, уже несомненно увидел чьё-то движение за нею. Кто-то быстро шевельнулся там и замер, как будто испугавшись, что может быть рассекречен.