Роберт Маккаммон - Слышащий [litres]

Вдруг Кертис ударился обо что-то голенью и от неожиданности чуть не вскрикнул. Он и рад бы закричать, да только вот голосовым связкам – спасибо Фидо – пришел конец. Кертис принялся ощупывать находку и обнаружил несколько сложенных друг на друга мешков с зерном. Потянулся через них, и ладонь наткнулась на покатую деревянную поверхность.

«На стенку вагона это не похоже. – Обхватив находку руками, Кертис догадался: – Бочка! Метр высотой, не меньше».

По бокам стояли две точно таких же. Юноша попытался сдвинуть бочку, и она легко поддалась.

«Пустая… Так, а эта? Ага, вторая тоже пустая…»

Третья бочка оказалась чем-то нагружена.

«Гвозди, наверное, – подумал юноша. – Ох и тяжеленная! Такую, если покатишь, кого угодно раздавишь!»

Кертис попытался сбросить один из мешков, но тот был неподъемным, и от идеи пришлось отказаться, тем более что силы следовало беречь для той тяжеленной бочки. Кертис собирался опрокинуть ее на пол, развернуть перед собой и катить к двери. Он очень надеялся, что ему повезет и по пути ни слева, ни справа змей не окажется. О тех, что попадут под бочку, можно было не беспокоиться: им точно несдобровать. Однако существовала одна серьезная проблема: поскольку в вагоне царила кромешная тьма, непонятно было, где выход.

«Наверняка у дверей, по закону подлости, обнаружится пара-тройка ядовитых тварей, – подумал Кертис. – Что ж, делать нечего: придется рискнуть, по-другому отсюда не выбраться».

Он вспомнил, что где-то читал, будто гремучая змея опасна даже с отсеченной головой.

«Что, если я раздавлю тело, а голова змеи останется невредимой и ужалит меня?»

«К чему все эти мысли? Либо сиди и покорно жди своей незавидной участи, либо действуй», – вмешался внутренний голос.

Положив ладони на бочку, Кертис напрягся и попытался столкнуть ее: от напряжения мускулы затрещали, соленый пот градом покатился со лба, обжигая заплывшие глаза, но бочка не сдвинулась ни на йоту.

«В чем же дело? – в отчаянии подумал юноша. – На вокзале ведь мне приходилось и не такие тяжести поднимать! Неужели я с бочкой не справлюсь? А вдруг за все это время она вросла в пол?»

Мысленно призвав на помощь своего могучего отца, Кертис упер ногу в стенку и изо всех сил налег плечом. Бочка качнулась и с оглушительным грохотом упала.

«Как она еще пол не проломила?!» – изумился молодой человек.

И тут погремки всех двенадцати змей затрещали в унисон, слившись в смертоносную симфонию. Один погремок зазвучал совсем рядом с левой ногой Кертиса, и тот поспешно укрылся за бочкой. С невероятным усилием – Орхидея точно не поверила бы своим глазам – он развернул бочку по направлению к тому месту, где предположительно находилась дверь.

«Вряд ли на двери есть ручка, – скептически подумал Кертис. – Да и откроется она наверняка не сразу. Малейшее промедление может стоить мне жизни. Обидно будет умереть вот так: всего в каком-то шаге от спасения».

Юноша хотел было толкать бочку ногой, но она не поддалась. Попробовал руками – тоже тщетно. Кертис снова упер ноги в пол, наклонился и, попытавшись сдвинуть груз с мертвой точки, чуть не потерял сознание от прилившей к голове крови. Он выпрямился и передохнул. Слабость прошла, оглушительный треск погремков смолк: наверное, змеи ждали удобной минуты, чтобы напасть.

Кертис сжал сломанные зубы, вдохнул через них побольше воздуха, припал к бочке и с силой толкнул.

Тишину тут же взорвало дребезжание погремков. Но звуки раздавались из глубины вагона, и Кертис, не обращая на них внимания, принялся за работу. В следующую секунду жуткий треск раздался прямо перед ним, и юноша, не колеблясь, навалился на бочку: послышался хруст, и погремок стих.

Руки Кертиса покрылись чем-то гадким и липким.

«Кажется, это змеиные кишки», – подумал он, с осторожностью шагая босыми ступнями по склизкому полу. Тело змеи, забившееся в предсмертных судорогах, холодным кольцом обвилось вокруг его правой лодыжки.

Чуть левее Кертис снова услышал грохот и опять налег на бочку: хрустнуло, чавкнуло, и треск прекратился. Рыцарь в сияющих доспехах ступал по скользкому от змеиных внутренностей полу, а чешуйчатые хвосты рептилий в конвульсиях били его по лодыжкам. Весь вагон завибрировал от оглушительного треска.

«Третья! Четвертая…» – Кертис начал было вести счет, как вдруг по левой ноге скользнула змея, и он безмолвно вскрикнул. Поврежденные связки обожгло огнем, а дыхание перехватило, как если бы на шее затянулась петля, избежать которой этой ночью ему удалось лишь чудом. Отступать было нельзя: дверь находилась всего в нескольких шагах.