Роберт Маккаммон - Слышащий [litres]

:Рядом. Возникли некоторые трудности: , – ответил Кертис.

:Я едва слышу тебя. Что с папой?:

Кертис вдруг замолчал. Слева раздался громкий всплеск, и Нилла открыла глаза, чтобы увидеть все то же болото.

«Нет, нет! – мысленно взмолилась она. – Только не сейчас! Пожалуйста, я не хочу, чтобы связь с Кертисом оборвалась!»

:Мой папочка, – спросила Нилла. – Неужели он умер?:

:Его ранили… Он жив… Я ушел за подмогой, но… возникли трудности , – не сразу отозвался невидимый собеседник.

Нилле захотелось расплакаться, но она заставила себя быть сильной.

:Ты где?:

:На земле… возле старого вагона…: – ответил Кертис, однако внутренний голос Ниллы проговорил его сообщение так быстро и сбивчиво, что девочка ничего не поняла.

:Они и тебя подстрелили?:

:…найду тебя… обязательно… Мне надо…:

:Кертис, я не понимаю…:

:…подняться. Мне надо как-то встать.:

:Они преследуют нас, пытаются отрезать нам путь к отступлению , – сказала Нилла.

:Не сдавайся. Слышишь меня?:

:Да-да!: – воскликнула Нилла, обрадовавшись, что снова слышит своего друга. Хотя связь и была очень плохой, она чувствовала непоколебимую решимость Кертиса найти их.

:Я найду тебя… найду. Не сдавайся…: – произнес Кертис, и связь прервалась.

:Кертис, мы не сдадимся!: – воскликнула Нилла, но юноша уже не слышал ее.

«Кажется, он серьезно ранен… – подумала девочка. – Бедный папа! Нет, унывать сейчас ни в коем случае нельзя! И Джеку про папу лучше не знать. Надо двигаться вперед и не сдаваться, несмотря ни на что!»

Они набрели на поросший травой пригорок. Выбравшись из воды, Нилла увидела, как сильно хромает младший брат. Помочь ему она, к сожалению, ничем не могла. Шагов через двадцать пригорок пошел под уклон, и Нилла с Маленьким Джеком оказались в зарослях тростника. А еще через несколько шагов оба снова провалились в воду: девочка по пояс, а мальчик по грудь.

– Вам некуда бежать, мои хорошие! Ну же, одумайтесь! – вещал мистер Парр медовым голосом. – Из-за Донни не переживайте, мы совсем не злимся! Он сам напросился! Не стоило ему вас тревожить! Нилла, деточка, неужели ты действительно думаешь, что мы сердимся?

Отвечать Нилла не собиралась. Она и без того дышала через раз. Тем более девочка прекрасно понимала, чего добивается мистер Парр.

– Маленький Джек! – сменил пластинку этот предатель, который ловко прикидывался другом их отца. – Ты, наверное, устал и проголодался?

Малыш не то вздохнул, не то издал стон, но промолчал, продолжая брести через топь.

– Ужасно устал, бедняжка! – соловьем заливался мистер Парр. – Смертельно устал и страшно оголодал!

– Не слушай его, – сказала Нилла.

– Я и не слушаю. Мне вода в уши попала.

Нилла расцеловала бы братишку за эти слова, если бы только могла.

Так они и шли друг за другом через болото. В кружке света от масляной лампы носились насекомые, а впереди, насколько хватало глаз, простиралась бескрайняя топь.

«А ведь этот предатель прав, – подумала Нилла, – мы и впрямь смертельно устали и проголодались. Но мы не сдадимся, пусть даже и не мечтают! Если понадобится, будем идти всю ночь. Вот только Маленький Джек… Кажется, ему все труднее. Я своего братика ни за что в жизни не брошу! Кертис сказал, что выручит нас, но, похоже, ему самому нужна помощь: его ранили, а может, даже подстрелили. – К глазам Ниллы опять подступили слезы, но она в очередной раз нашла в себе силы справиться с этой минутной слабостью. – Что с нами будет, если я распущу нюни? – задалась вопросом отважная девочка и тут же сама себе ответила: – Да ничего хорошего, вот что. Я теперь единственная защитница Маленького Джека! Еще три дня назад я играла в куклы, устраивала чаепития понарошку и видела прекрасные сны в своей уютной кроватке, а теперь, как сказал бы папа, я стала чертовски жесткой! И кажется, в самое ближайшее время мне придется стать еще жестче, потому что папа с Кертисом вне игры. Теперь мы с Джеком можем рассчитывать только на себя».

«Наверное, я проглотил их, – подумал Кертис, вспоминая, как ему выбили зубы. – Горло болит так, будто мои собственные зубы укусили меня изнутри!»

Нос у Кертиса не дышал. Правый глаз едва открывался, а левый заплыл и вообще ничего не видел. Ребра ныли, все суставы на руках горели огнем, а колени были исцарапаны в кровь о щебенку.

«А еще я не могу говорить, – в отчаянии подумал бедняга. – Спасибо, что хоть ноги слушаются!»