Андрей Кайгородов: Житие грешника

Ник оставил гостью у порога, а сам прямиком отправился в совмещенный санузел, для заполнения жидкостью моечного сосуда, именуемого ванной.

После процедуры очищения водой в сочетании с моющими средствами существо приобрело довольно сносный женский вид. Конечно, в этом истрепанном и потасканном теле сложно было найти сходство с обнаженной Махой, однако, здесь присутствовало все, на что можно бы было взглянуть не без вожделения. Небольшие коричневатые сморщенные кружочки с торчащими, как гвозди из забора, сосками на припухлых, слегка обвислых грудях, плоский, словно асфальтовая дорога, живот, заканчивающийся небрежно выбритым лобком, пышная и на вид упругая задница со следами насилия и две стройные, покрытые язвами и коростами, ножки. Все это в полной красе предстало пред ясны очи молодого писателя, хозяйничавшего на кухне.

– Вот одежда, надень, – Ник указал рукой на табурет, где лежали новая белая футболка и старенькие, потертые, но чистые джинсы.

– А где мои шмотки? – рассматривая предложенную одежду, спросила женщина, ничуть не стесняясь своей наготы.

– Я их выкинул.

– Куда?

– Куда? В мусоропровод. Вообще-то, нужно было бы их сжечь и в землю закопать, как яда содержащие отходы, ну да ладно, так, глядишь, может быть, крысы потравятся немного.

Женщина молча надела предложенные Ником вещи и села за стол.

– Значит, ты писатель?

– Да как тебе сказать, еще не вполне.

– Это как?

– Вот, так. Не знаю, как это лучше объяснить. Видишь ли, я, конечно, пишу всякую там лабудень, но этого недостаточно, контора тоже пишет.

– А чего еще нужно?

– Да хрен его знает. Давай, что ли, выпьем?

Ник достал из холодильника бутылку портвейна и разлил ее содержимое по стаканам.

– За знакомство!

Звякнули два граненых стакана, возвещая о начале новой жизненной ипостаси для находящихся в этой кухне. Холодная жидкость приятно пощекотала стенки пищевода и улеглась на дне желудка теплым пушистым комочком.

– А курить у тебя есть?

Ник достал из кармана пачку сигарет и угостил гостью, после чего сам достал сигаретку и с наслаждением закурил. В воздухе повисла неловкая пауза. Женщина, докурив сигарету, пристально взглянула на хозяина квартиры.

– Послушай, какого хрена ты притащил меня сюда и поишь? Хочешь трахнуть? Так трахай.

– Нет.

– Ты импотент?

– Нет. Я просто думаю, не стоит начинать с этого наше знакомство.

– Начинать? Знакомство? Я не понимаю, может ты извращенец какой? Притащил в дом, отмыл, напоил. Че тебе надо?

Ник разлил по стаканам остатки портвейна и хриплым голосом произнес:

– Мне нужна, фигурально выражаясь, твоя жизнь. Я хочу ей наполнить, как вином эти стаканы, свой роман. Все, что от тебя требуется – полная и чистосердечная исповедь.

– Ты че, поп, что б тебе исповедовалась?

– На тот момент, пока ты живешь у меня, я и поп и прокурор и все прочее. Послушай, мы с тобой заключаем сделку на обоюдно выгодных условиях. С твоей стороны требуется поведать о своем жизненном пути, но при этом мне не нужны сухие факты твоей биографии – родилась там-то, жила с тем-то, нет, все в подробностях до сегодняшнего дня. Не сухая хронологическая таблица определяет человека, а его поступки, взгляды на жизнь, восприятие этого мира через призму его собственных кишок. Только так можно составить характеристику тому или иному человеку и попытаться понять, кто же он на самом деле. Хотя, конечно, и это эфемерно. Ну да ладно. Я в свою очередь гарантирую тебе крышу над головой, полный пансион, уют и комфорт, хлеб и вино. Как ты на это смотришь?

– Честно говоря, я ни хрена не поняла, но если здесь меня будут халявно поить и кормить, то почему бы и нет.

– Однако, есть небольшое условие. Ты должна будешь оставаться здесь, пока я не закончу роман.

– Мне некуда идти, но вино и сигареты должны быть каждый день – выдвинула она свое требование в обмен на свободу.

– Не волнуйся, все будет. Итак, контракт подписан. Что ж, спрыснем его портвешком.

Они выпили разлитую по стаканам жидкость, и Ник достал еще две бутылки, наполненные тем же хмельным напитком.

– Ну, теперь бы нам уж пора и познакомиться.

– Че, прямо здесь, на кухне?

Ник усмехнулся.

– Да нет, я о другом, если мы вместе будем жить, мне хотелось бы знать, как тебя зовут.

– Кто как, – произнесла захмелевшая женщина, – одни сукой подзаборной, другие потаскухой.

– Забавно.

– А мне, веришь ли, совершенно по уху, лишь бы наливали потолще. По первости, как только бродяжить начала, с бухлом проблем не было. Я так-то девка в теле была, красивая, сейчас не смотри, поизносилась малость. Ну так вот, нальют мне водочки либо ширнут, да и приходуют себе, а чего вашему брату мужику еще надо от молодой бабы. А потом форму-то потеряла и все, то ли нальют, а то ли морду набьют, вот так-то.