Юлия Верёвкина - Девятый круг. Ада

Жёлто-шоколадный свет пробежал по комнате и заиграл на лице Ады. Она сняла плащ, как оказалось, подбитый мехом, и устроилась в кресле. Оттуда она наблюдала за растерянным Сергеем.

– Перестань так мучиться из-за ненужных тебе вещей… Считай, я пришла к тебе на свидание.

Голова у Сергея кружилась от хищных глаз Ады, равнодушно изучавших его. И он поспешно попытался возвести между собой и девушкой стену из обыденных вещей и сказал первое, что пришло в голову:

– Свидание? Н-да… Интересно, как бы на это посмотрел твой муж?

Глаза вспыхнули из глубины кресла.

– Муж? – тихо переспросила она. – Муж… Это не твоя забота.

– Ты его… Он тебе дорог? – Слово «любишь» в последний момент показалось Сергею слишком киношным.

Ада покачала головой, бесстрастно посмотрев на Сергея, и тот вздрогнул. Не могут у живого человека быть такие чёрные глаза, просто не могут. Они же как… Сергей вдруг заметил на Адином пальце потемневшее от времени серебряное кольцо с крупным чёрным камнем – матовым и не ловившим отсветов свечи. Её глаза были как этот камень. Неживые.

– Нет. Но мне нужен этот город.

«Как можно просто жить, когда она рядом? Как можно умываться, есть, включать компьютер, зная, что обернёшься – и вдруг этот жуткий взгляд?» – подумалось Сергею. Иносказания Ады – она только с ним так играется или вообще по-другому не умеет разговаривать?

– Зачем он тебе?

– Город? Не скажу, – улыбнулась Ада, и Сергей подумал: ну и глупости порой лезут в голову! Просто он никогда не видел таких глаз… – Муж? Во-первых, у него есть квартира. Во-вторых, у него есть работа. Я считаю, это весомые соображения, ведь у меня нет ни того, ни другого. Теперь ты успокоишься? Этот ответ достаточно нормален для тебя?

«Ведьма!» – мелькнуло у Сергея в голове. Как она почувствовала его раздражение в ответ на её недомолвки? Или оно попросту очевидно? И муж… Ада говорила о нём как о марионетке, ходульном персонаже, который мало походил на живого мужчину. Или эта крошечная девушка умела делать из мужчин кукол, послушных её воле?

Тем не менее Адино объяснение действительно немного успокоило Сергея. Его потянуло на романтику.

– Представляешь, пройдёт лет 500, и период, в который мы живём, назовут Снежным, Глобальным похолоданием или ещё как-то. Загадочно звучит. Люди будут гадать, как мы выжили. Хотя тогда, наверно, будут уже такие сумасшедшие технологии, что потомки будут про нас знать почти всё.

– Ну-ну, – усмехнулась Ада. – Много современные школьники знают про эпоху Возрождения? По-моему, Ромен Роллан писал где-то, что через четыреста лет ничего особенно не изменится, люди всё равно будут убивать и терзать друг друга – просто придумают новые сорок способов это делать. Наш быт, конечно, здорово изменился, вокруг теперь столько умных вещей. Но мы недалеко ушли от Средневековья. А в чём-то, может быть, отстали.

– Да ну? В Средние века сжигали ведьм, – ответил Сергей, пристально глядя в две горящие точки в тени кресла.

Ада приглушённо засмеялась, точно восприняв реплику на свой счёт.

– А теперь их обязали ходить на работу. – Она потянулась в кресле, давая понять, что не хочет продолжать разговор. – По-моему, мы отвлеклись. У нас же свидание. Налей мне вина и начинай соблазнять.

Сергей улыбнулся. Пододвинул подсвечник поближе к Аде, и наконец её фигура выступила из тени кресла. Маленькая, как ребёнок, она совсем терялась в нём. И вдруг очень напомнила кого-то.

– Знаешь, ты похожа на одну девушку… Забавно. Я нашёл в этой квартире конверт с любопытными фотографиями. – Сергей встал, порылся в своей сумке и достал конверт. Хотел распечатать, но вдруг что-то его удержало. Ключ… Он посмотрел на Аду и, мучаясь догадкой, вертел конверт в руках. – Хочешь посмотреть? – неуверенно предложил он.

– Не особенно. Я жду своё вино.

– А у нас, кажется, нет…

Ада с отсутствующим видом наматывала прядь волос на палец, показывая, что подобные детали её совершенно не касаются.

– Я схожу, – всё так же неуверенно предложил Сергей. Ада не отреагировала, и он, бросив конверт на кровать, пошёл одеваться.

…Сергей шагал по хрустящему снегу с бутылкой шардоне, и неясное беспокойство неуютно шевелилось внутри. В Аде было что-то, одновременно манящее и неприятное. Как в злой ведьме из сказки. Она вызывает симпатию ребёнка своей непохожестью на других персонажей, умом, таинственностью, силой… И всё-таки он радуется, когда Белоснежка благополучно просыпается от поцелуя принца, а Элли удирает от Бастинды.