Валерий Михайлов - Квота

Кроме этого дед учил убивать быстро и по возможности безболезненно.

– Добыча – такие же люди, как и мы. Поэтому мы должны относиться к ним с уважением и не причинять ненужных страданий, – объяснял он.

Однажды дед не вернулся с охоты. Роману тогда было 14 лет. А еще через несколько месяцев умерла от сердечного приступа бабушка.

В том же году из-за кризиса встал завод. Квоту отменили. Лишившись единственного источника средств к существованию, горожане начали выживать, кто как может. Наиболее ушлая публика начала возить барахло из Польши и Турции. Это был прибыльный, но опасный бизнес, успех которого зависел не столько от умения вести дела, сколько от удачливости человека. Челноки, так называли этих людей, ездили тариться на нанятых вскладчину автобусах, на которые нередко нападали не только браконьеры, но и егеря. Контролирующие дороги банды ограничивались доением или сбором дани за проезд, а залетные нередко отправляли челноков на мясо, прихватив их деньги и товар. Многие тогда пропадали без вести, зато те, кому повезло пережить это время, сумели подняться и стать элитой нового времени.

Те, кто не умел или не хотел торговать, но был достаточно рисковым, занялись заготовкой мяса. Осуществлялось это так: Обнаружив небольшое селение, разведчики определяли его рентабельность, которая зависела от степени охраняемости и потенциального дохода, зависевшего, прежде всего, от количества проживающих там молодых женщин и детей, так как их мясо стоило значительно дороже, чем мужское, не говоря уже о мясе стариков, которое годилось только на удобрения.

Рентабельными были не только слабоохраняемые селения, но и базы других браконьеров. На них нападали, когда те отправлялись на охоту достаточно далеко, чтобы суметь быстро вернуться.

Успех операции зависел от огневой мощи сторон и внезапности удара, поэтому в ход шло все, начиная с гранатометов и переносных ракетных комплексов, заканчивая БТРами и даже танками. В результате подвергающееся нападению селение практически сравнивалось с землей.

Только после этого браконьеры решались ступить на территорию врага, где добивали чудом оставшихся в живых жителей. Затем быстро грузили сохранившие товарный вид тела в рефрижераторы и сматывались.

Браконьеры мнили себя чуть ли не элитой общества, что требовало от них соблюдения негласного кодекса, который разрешал брать с поля боя кроме мяса только оружие и припасы. Все остальное оставалось падальщикам, как тогда называли мародеров.

Столь варварская стратегия охоты использовалась далеко не по причине злобности или безбашенности браконьеров. Погибать никому не хотелось. К тому же после смерти или тяжелого ранения браконьера на мясо шло не только его тело, но и оставшаяся без защиты и средств к существованию семья. Опять же, на продолжительный бой времени не было, так как, воспользовавшись их отсутствием, кто-то мог устроить охоту на их близких или напасть на них по дороге домой.

Часть добычи оставляли на собственные нужды, а остальное сдавали скупщикам, которые отвозили тела на мясоперерабатывающие комбинаты и заводы по производству удобрений. Это тоже была еще та работенка, так как все понимали, что заготовители ездят либо с деньгами, либо с грузом, поэтому нередко находились желающие ограбить их по дороге или устроить засаду, прикинувшись сдающими мясо браконьерами. Скупщики давали браконьерам лишь 10% от рыночной стоимости мяса. А чтобы те не сговорились с переработчиками, скупщики контролировали охрану перерабатывающих заводов.

Охотились далеко не все. Большинство занималось мирным трудом, так как всем надо было на чем-то ездить, учить детей, лечиться… Да и для еды нужно было не только человеческое мясо, поэтому многие горожане переквалифицировались в огородников-скотоводов и лишь зимой пополняли ряды охотников.

Многие, побросав переставшие что-либо стоить квартиры и дома, подались к фермерам. Платили те мало, зато обеспечивали жильем, едой и охраной.

Те же, кто не нашел себя ни в охоте, ни в мирном труде, сбивались в небольшие банды и тянули все, что только можно продать с заброшенных заводов, домов и уничтоженных браконьерами поселений. Добытое сбывали за копейки, а вырученные деньги пропивали. Браконьерам они старались не попадаться, так как те, считая их выродками, казнили на месте.

Отец был не настолько азартным охотником, как дед или Роман, но охотиться умел и уважал правила охоты. Будучи человеком созидания, он никогда не убивал сверх необходимого и долго не мог переступить через отвращение к творимому браконьерами варварству. Но сбережения таяли, и ему пришлось, перешагнув через себя, присоединиться к местному отряду браконьеров.