Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Беатрис Кавальканти

Роджер Тейлор

Фриц Циммерманн

Габриэла Азеведо

Педро Алмейда

Просматривая списки, он уже в который раз ощутил нечто странное — ему казалось, что весь этот путь до него уже кто-то проделал. Дело было во всяких мелочах: небольшом беспорядке среди бумаг, для которого не было очевидных причин, перерытые ящики с никому не нужными файлами… и ведь несколько человек действительно смутно вспомнили, что сюда приходил кто-то еще и задавал точно такие же вопросы, как и он, только это было полгода или год назад.

Но кто это мог быть? Пендергаст?

При мысли о Пендергасте Англер почувствовал знакомое раздражение. Он никогда не встречал столь… экзотического персонажа. Если бы этот человек хоть немного сотрудничал, может быть, во всем этом перебирании бумаг и не было бы необходимости. Но Англер отогнал эти мысли подальше, заставив себя вновь сосредоточиться на списках. Его уже начала донимать легкая изжога, и он не собирался позволять мыслям о Пендергасте распалить ее сильнее.

Денер Гуларт

Маттиас Кан

Элизабет Кемпер

Роберт Кемпер

Наталья Роча

Тапаньес Ландберг

Марта Берлиц

Юрий Паис

Вдруг он остановился. Одно из имен — Тапаньес Ландберг — привлекло его внимание. Почему? Ему и раньше попадались на глаза странные имена, но они ничем его не цепляли. Что в этом конкретном случае могло всколыхнуть его правое полушарие мозга?

Он присмотрелся и задумался. Что Пендергаст говорил о своем сыне? Он сказал так мало, что все произнесенные им слова отпечатались в памяти Англера. «Он был вполне способен справиться даже с самой худшей из неприятностей». Там было что-то еще. Что-то, весьма интригующее, вроде: « он наслаждался ведением опасных игр, и был настоящим профессионалом в вопросах издевательства и унижения».

Игры. Издевательства и унижения. Интересно. Какой смысл скрывался за завесой этих слов? Может, Альбан был фокусником? И, если так, то насколько он любил свои маленькие шуточки?

Взяв карандаш, Англер медленно, поджав губы, начал писать имя Тапаньес Ландберг в верхнем поле списка.

Тапаньес Ландберг

Тапаньес Бергланд

Сада Планьтенберг

Абрадьес Плангент

Абрадьес Плангент . По наитию Англер удалил буквы, которые составляли имя «Альбан». Слева оказалось:

рдесПагент

Перейдя на нижнюю строчку, он сложил эти буквы.

дергаПенст

Пендергаст

Англер взглянул на детали списка. Рейс компании «Эйр-Бразилия», из Рио-де-Жанейро в Нью-Йорк. Человек из Бразилии, который приземлился в аэропорту Кеннеди, носил имя, служившее анаграммой имени «Альбан Пендергаст».

Впервые за несколько дней Питер Англер улыбнулся.

Читальный зал материалов на микроносителях на первом этаже главного здания нью-йоркской Публичной Библиотеки был ярко освещен и оборудован аппаратами для чтения микрофильмов и микрофиш. Комфортными, однако, местные условия назвать было нельзя — температура здесь была неестественно высокой. Заняв место рядом с Марго, д’Агоста ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки. Он наблюдал, как она загружала катушку с микрофильмом в машинку и продевала пленку через механизм, после чего протягивала ее на натяжное веретено.

— Господи, — вздохнул д’Агоста. — Я думал, такого уже не встретишь, и все данные давно оцифрованы. Так что же именно мы ищем?

— Газету « Нью-Йорк Ивнинг Индепендент ». Она была довольно полной для своего времени и отображала более сенсационные истории, чем « Таймз », — Марго взглянула на поле микрофильмов. — Эта катушка охватывает период с 1888 по 1892. С чего, как думаете, стоит начать?

— Скелет появился в коллекции в 1889-м. Давайте начнем с него, — д’Агоста потянул свой галстук еще немного ниже. Черт, как же здесь жарко. — Если этот парень убил жену, то не стал бы ждать, чтобы избавиться от тела.

— Вы правы. Марго крутанула вперед большой циферблат на передней панели машины для чтения микрофильмов. Старые газетные страницы стали прокручиваться на экране: сначала медленно, затем быстрее. Машина ностальгически жужжала. Д'Агоста взглянул на Марго. Она казалась другим человеком, когда находилась за пределами музея — более расслабленной.

Тем временем его не покидало ощущение некоторой бесполезности: то, что они делали сейчас, было, безусловно, интересным, но он не представлял, как это поможет ему продвинуться в расследовании. Ведь даже если Паджетт убил жену и поместил ее кости в коллекцию, не он ведь убил Виктора Марсалу. С удивлением д’Агоста понял, что нынешняя выходка Пендергаста с этим внезапным исчезновением катастрофически вывела его из себя. Он заскочил в музей, задал несколько вопросов, одарил лейтенанта ложной надеждой на раскрытие дела, а потом просто пропал без следа. Все это произошло пять дней назад. За это время д’Агоста оставил на автоответчике агента несколько сообщений, которые с каждым разом становились все более раздраженными. Все они остались без ответа.