Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Д'Агоста почувствовал, что теряет самообладание.

— Я прекрасно осознаю все это, поэтому и готов переступить черту. Послушайте, черт возьми, если вы не позволите мне помочь, я собираюсь запереть вас обеих в камере. Прямо сейчас. Для вашей же собственной безопасности.

— Если вы сделаете это, Алоизий непременно умрет, — заметила Констанс с деланной холодностью.

Д'Агоста шумно выдохнул.

— Я не позволю вам двоим бегать повсюду, играя в полицейских. Барбо и его люди были на шаг впереди нас все это время. Как вы думаете, я буду себя чувствовать с тремя смертями на сердце вместо одной? Потому что он вполне может попытаться остановить вас.

— Я надеюсь, что он именно так и поступит, — отрезала Констанс. — А теперь я боюсь, что мы должны идти.

— Клянусь Богом, я запру вас в камере!

— Нет, — тихо и почти угрожающе произнесла Констанс, — вы этого не сделаете.

Д'Агоста поднялся.

— Оставайтесь здесь. Никуда не уходите.

Он покинул свой кабинет, закрыв за собой дверь, и подошел к сержанту Джозефу, занимающему удаленный рабочий стол.

— Сержант? Видите этих двоих в моем кабинете? Когда они уйдут, я хочу, чтобы за ними установили наблюдение. Слежка двадцать четыре часа семь дней в неделю, пока я не дам дальнейших распоряжений.

Джозеф обернулся на офис д’Агосты. Лейтенант проследил за его взглядом. Через стеклянные двери он увидел, как Констанс и Марго разговаривают между собой.

— Да, сэр, — ответил Джозеф и вытащил официальный бланк. — Теперь, могу я узнать их имена?

Д'Агоста подумал и махнул рукой.

— Забудьте, что я сказал. У меня есть другая идея.

— Конечно, сэр.

Д'Агоста открыл дверь своего кабинета, вошел и пристально посмотрел на обеих женщин.

— Если вы планируете отправиться в музей, чтобы украсть несколько растений, вам нужно беспокоиться не об охранниках, а о людях Барбо. Вы это понимаете?

Женщины утвердительно закивали.

— Убирайтесь отсюда.

Они ушли.

Д'Агоста смотрел на пустой дверной проем, и его переполняла бессильная злоба. Черт побери, он никогда не встречал в своей жизни более невероятных женщин, чем эти двое! Но существует только один хороший способ обезопасить их или хотя бы уменьшить их шансы пересечься с Барбо: выписать ордер на арест этого человека, привести его на допрос и держать его задницу в участке до тех пор, пока Констанс и Марго буду делать то, что должны. Однако чтобы заполучить ордер, потребуется обработать все доказательства, которые у него есть, объединить их и подать окружному прокурору.

Он повернулся к своему компьютеру и начал яростно печатать.

Офисы полицейского управления погрузились в молчание. В участке это было типичное предвечернее затишье: большинство офицеров находились на заданиях, но должны были вскоре вернуться, чтобы зарегистрировать преступников или написать рапорты. Прошла минута, затем вторая. А после во внешнем коридоре послышались мягкие шаги.

Спустя мгновение появился сержант Слейд. Он вышел из кабинета, из которого, если встать с определенного ракурса, открывался прекрасный вид на офис д’Агосты.

Сержант прошел мимо двери лейтенанта и остановился у следующей за ней — двери в пустую комнату, в которой лейтенант и другие офицеры полицейского управления хранили сопутствующую документацию по расследованиям.

Слейд, как бы невзначай, осмотрелся вокруг. Рядом никого не было. Повернув ручку, он открыл дверь пустого кабинета, вошел внутрь и запер ее за собой. Свет был выключен, и включать его сержант не стал.

Убедившись, что остался незамеченным, он направился в сторону стены, общей с кабинетом д’Агосты, из-за которой звуки разговоров доносились практически без потери громкости. Стена была заставлена кучей коробок, и Слейд опустился на колени, чтобы осторожно отодвинуть их в сторону. Приложив пальцы к стене, он ощупывал ее несколько мгновений, пока не нашел то, что искал: крошечный микрофон, встроенный в гипсокартон, с прилагаемым к нему миниатюрным, голосовым активатором цифрового диктофона.

Поднявшись на ноги и закинув кусок лакричной ириски в рот, Слейд подключил наушник к устройству, затем вставил его в ухо и включил диктофон. Он прослушал запись за несколько минут, медленно кивая самому себе. Сначала он услышал тщетный спор д’Агосты с посетительницами, затем прозвучал скрип открывающейся двери, за которым последовал разговор двух женщин:

« — Где же именно в музее находится то растение?