Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Но нет времени писать — еще столько всего предстоит совершить! И очень мало времени, чтобы успеть сделать это все — с каждым днем Станза все больше угасает. Сейчас она более походит на собственную тень, нежели на себя прежнюю. Осмелюсь сказать, что если мне не повезет — если Господь не ниспошлет на меня удачу в кратчайшие сроки — Станза ускользнет от меня навек в Царство Теней.

12 ноября 1905 года.

Я потерпел неудачу.

До последнего момента я был уверен в своем успехе. Химический синтез противоядия отвечал всем законам и стандартам здравого смысла. Я был уверен, что разработал точный состав и пропорцию компонентов, перечисленных на внутренней стороне задней обложки данного журнала. Мною овладело призрачное ощущение грядущей победы, ибо я счел, что при кипячении элементы противоядия создадут настойку, способную противодействовать пагубному эффекту эликсира.

Я спешно дал Станзе лекарство. Пришлось давать ей его несколько раз, ибо моя несчастная, исстрадавшаяся супруга уже ничего не могла удержать в животе. Безрезультатно. Раним утром сего дня ее страдания стали настолько нестерпимыми, что я помог ей перейти в загробный мир.

Я не буду больше писать. Я потерял то, что для меня всего дороже, и теперь я более не отягощен земным бременем. Эти последние слова оставляет уже не живое существо, но тот, кто душою пребывает со своей почившей женой и скоро соединится с нею и телом.

Из царства мертвых,

Иезекия Комсток Пендергаст

На долгое время взгляд Констанс замер на этих последних словах. Затем, вдумчиво, она перевернула страницы и дошла до форзаца, где был записан сложный список компонентов: растений, экстрактов, минералов. Здесь же были переданы и этапы подготовки. Все это располагалось под громким заголовком: «Анти-эликсир: формула противоядия».

Ниже рецепта Констанс заметила еще одно рукописное сообщение, но сделано оно было совершенно другой рукой и гораздо более свежими чернилами — красивым, плавным подчерком, который она действительно очень хорошо знала:

« Моя дорогая Констанс,

Зная твое врожденное любопытство, твой интерес к семейной истории Пендергастов и твою склонность к изучению коллекций в подвале, я не сомневаюсь, что в какой-то момент твоей долгой, очень долгой жизни ты обнаружишь эти краткие записи.

Ты, должно быть, заметила, что этот журнал содержит довольно тревожный текст? Конечно же, ты заметила. Вообрази тогда, если сможешь, сколь болезненным занятием было это чтение для меня самого — ведь это хроника печальных изысканий моего собственного отца, который стремился излечить некий недуг, который он сам же и даровал моей матери Констанции. (К слову, такое удивительное совпадение ваших имен — не случайность). Величайшая ирония заключается в том, что мой отец был очень близок к успеху. Видишь ли, согласно моему собственному анализу, его противоядие должно было подействовать. За исключением того, что он совершил одну крошечную ошибку. Ты думаешь, он был слишком ослеплен горем и чувством вины, чтобы заметить свой единственный маленький промах? Это становится любопытным.

Будь осторожна.

Я прощаюсь, Констанс,

Ваш преданный и т.д.

Доктор Енох Ленг. »

Винсент д’Агоста откинулся на спинку стула и угрюмо посмотрел на экран своего компьютера. Время давно перевалило за шесть вечера. Д’Агосте пришлось отменить свидание с Лорой в корейском ресторанчике за углом, и в свете этого он был полон решимости не отступать до тех пор, пока не раскопает все, что только возможно. Однако пока он сидел, упрямо глядя на экран монитора, как будто таким образом мог заставить его отобразить что-то полезное.

Д’Агоста провел больше часа, просматривая файлы нью-йоркской полиции и другие источники в поисках информации о Джоне Барбо и его компании «Рэд Маунтин Индастрис», но поиски не увенчались успехом. Досье на этого человека в полиции заведено не было. Поиск в интернете дал чуть больше. После короткой, но выдающейся карьеры в морской пехоте Барбо — вернувшись с деньгами — основал «Рэд Маунтин» как консалтинговую военную компанию. Фирма разрослась и превратилась в одну из крупнейших в стране частную договорную охранную организацию. Родился Барбо в Чарльстоне. На данный момент ему был шестьдесят один год. Он был вдовцом, единственный его сын умер от неизвестной болезни не более двух лет назад. Больше никакой полезной информации д’Агосте найти не удалось. «Рэд Маунтин» — что было ожидаемо — являлась организацией довольно скрытной, ее сайт был весьма скуп на содержательную информацию. Но скрытность — не преступление. В сети, конечно, бытовали определенные слухи, но подобные сплетни крутились вокруг многих военных подрядчиков, и ставить их в расследовании во главу угла было делом неблагодарным. Тем не менее, несколько одиноких голосов, вопиющих в цифровой пустыне, связывали компанию с различными южно-американскими и африканскими переворотами, деятельностью наемников, и теневыми военными операциями — но эти заявления делал тот же тип людей, которые утверждали, что Элвис еще жив и проживает на Международной Космической Станции. Вздохнув, д’Агоста протянул руку, намереваясь выключить экран.