Андрей Буровский - Сибирская жуть-7

Стоял ясный мартовский денек, мороз пустяковый для этих мест, от силы градусов тридцать, и на снегу превосходно видны были следы негодяя; казаки легко нашли место, из которого он пришел. Оказалось, всего в нескольких верстах от реки, единственной дороги, была устроена тайная избушка, ловко устроенная в глубине узкого ущельица-распадка. Так, что мимо нее можно было пройти совсем рядом — и ничего даже не заподозрить. В избушке было две двери. Одна вела в избу из распадка, а вторая сделана была в противоположной стене и вела на крохотную, в несколько шагов длиной, площадку, стиснутую между стенами распадка и стеной избушки. На этой площадке хранились две ободранные и разделанные лошадиные туши и труп человека, подвешенный вместе с кониной.

В избушке хранилась и одежда по крайней мере троих пропавших без вести людей. Каждую зиму преступник брал какого-то одинокого путника, ехавшего на лошадях. Что логично — убив ямщика и пару лошадей, преступник получал столько мяса, что ему хватало на всю зиму.

Преступник ушел на лыжах, но теперь в северной тайге, без огня и горячей пищи, он был совершенно обречен. Через два дня преступника настигли у истоков речки Эконды — похоже, он рассчитывал уйти через хребет. Страшно обморозившийся, весь черный, он вызывал отвращение и страх, даже если бы не знать, что он людоед. Отмерзшие уши отвалились еще до поимки, а в теплой избе стали чернеть и отваливаться прямо куски лица — щеки, нос, подбородок с бородой, кожа и мышцы на лбу. Опознать это существо не было никакой возможности, а себя он не назвал и даже не отвечал на вопросы — только выл по-звериному.

Умирал он трое суток, под конец дико выл уже беспрестанно, все боялся каких-то существ, которые мерещились ему в углах избы. Но от священника он шарахался, буквально не мог находиться с ним рядом.

Почему народная память прочно связала это создание с Ивановым — не знаю. Факт остается фактом — связала, и самым прочным образом.

Еще менее понятно, почему и как оказались связаны с Ивановым по крайней мере две избушки— одна в верховьях Лены, другая на Витиме.

С этой избушкой вообще все непонятно, и на карте ее местоположение показывают в настолько разных местах, что просто диву даешься. То уважаемый коллега обещает показать ее, «если будешь на Макарово», — а это самые верховья Лены. То вдруг оказывается, что эта избушка перемещается к устью Витима, чуть ли не на тысячу километров севернее. А то и вообще перемещается эта поганая избушка на какие-то притоки Лены.

Одно время я откровенно ржал, уверенный, что выдумали эту избушку! Даже приставал, чтобы сознались, сказали бы честно — ведь придумали?! Даже как-то раздражало, что коллеги не желают «колоться».

Но сведения накапливались, и получалось — слишком уж много и слишком разных людей слыхали про эту избушку. На следующем этапе я думал, что речь идет попросту о разных избушках, поставленных в разное время и при разных обстоятельствах.

Но и эта версия не совсем надежна, потому что избушки порой не оказывается как раз в том месте, где ее вполне определенно видели еще недавно. Приходится признать: избушка, плюс ко всем прочим радостям, еще и способна появляться и исчезать. Я уже высказывал убеждение, что очень многие истории, рассказанные братьями Стругацкими, имеют сибирские корни. Конкретно говоря — хакасские и саянские корни. Насчет якутских корней ничего не могу сказать, сведений у меня нет, но вот сам образ кочующего Красного дома из «Града обреченного» как-то сразу вызывает у меня в памяти эту злополучную избушку…

То есть избушка-то все же не одна, их по меньшей мере две. Одна — пятистенок с трубой, и на одной из стен — дверь и два окна. У этой избы на окнах — резные наличники, а крыльцо высокое, «хозяйское». Другую избушку описывают как обычнейший четырехугольный сруб, который топится по-черному. Мне не удалось установить привязку каждой избушки к какому-то определенному месту. Похоже, каждая из них может возникать непредсказуемо на довольно обширной территории. Именно поэтому мои информаторы долго не могли толком сказать, где эта избушка. Они не сомневались, что где-нибудь она да появится, но где именно и какая именно из этих двух, сказать заранее невозможно.

Вот характер избушек сильно различается, и рассказы о том, что ждет людей в каждой из них, неодинаковы. Про сруб, который топится по-черному, рассказывают чаще всего такую историю.