Андрей Буровский - Некрещеная Русь. Не верь учебникам истории!

Все знают, что Русь была крещена в 988 г., и с этого началась история христианской, крещеной Руси. Не все знают, что есть и другие версии даты, когда Руси была крещена… Не говоря ни о чем другом, приходили на Русь Кирилл и Мефодий, крестили восточных славян… Были они не в Киеве, и вообще не на Днепре, а в земле белых хорватов. Но белые хорваты вошли в состав Руси, — значит, Кирилл и Мефодий, получается, все же крестили Русь, причем на столетие раньше Владимира. Есть и другие даты, вплоть до легенды о появлении на Руси Апостола Андрея Первозванного и о крещении им славян.

Не все знают и то, что крестились князья Руси не раз, и притом то по восточному, то по западному обряду.

Лучше известно, что не в один день крестили Русь, что веками уже внутри христианской православной Руси доживала Русь некрещеная. Ведь слишком много и многие слышали о всевозможных пережитках язычества на Руси. Иногда неоязычники даже делают из этого далеко идущие выводы: их примиряют с православием именно эти пережитки. Якобы православие — это «не настоящее» христианство, а смесь навязанной Руси «жидовской» религии, христианства, с «истинной родовой верой» славян.

Но в любом случае — и какую бы дату крещения Руси не принять, и какие бы племена не крестились первыми, наступает момент — и навсегда исчезает дохристианская, языческая Русь. И вот о ней-то известно до обидного мало.

Во-первых, победившее христианство вполне сознательно уничтожало и символы язычества, и его представления в сознании людей. Утверждение новой веры в Киеве и началось с разгрома языческого капища, на котором стояли болваны: деревянные изваяния божеств. Сохранилась легенда, что дружинники Владимира швырнули в Днепр вырубленного из дуба Перуна: в два человеческих роста, с золотыми усами и с серебряной головой. История умалчивает, оторвали ли дружинники серебро и золото от дерева, и не поделили ли они эти золотые усы меж собой. Но по косвенным признакам — не поделили, швырнули идол вместе с драгоценными металлами.

Идол плыл по Днепру; он то погружался, то опять появлялся на поверхности, а по берегу бежали толпы горожан, с криками: «Выдубай, боже! Выдубай, боже!» — то есть «выныривай, бог!». В конце концов изваяние погрузилось в воды и уже никогда не «выдубнуло»: из чего и можно сделать вывод, что оно было не только деревянное. На том месте, где окончательно утонул Перун, поставили новый монастырь: Выдубецкий монастырь, торжествующая песнь победившего христианства, каменное подтверждение этой окончательной победы.

Хотя бы теоретически дубовое изваяние может сохраниться в воде… Если когда-нибудь изображение Перуна отыщут в водах Днепра, поднимут и поставят в музей, это будет сверхценный экспонат! Еще интереснее Збручского идола, о котором речь впереди. Пока же дубово-серебряно-золотой Перун, захороненный где-то в отложениях днепровского дна, — своего рода символ и воплощение язычества: потонул и лежит неведомо где, и даже изучить его невозможно. Судить о нем приходится по невнятным, противоречащим друг другу описаниям.

Во-вторых, с утверждением христианства языческие представления сделались чем-то наивным, простонародным… деревенским таким. То же самое произошло в свое время и в Римской империи: там долгое время христиане называли язычество religia pagana , то есть «деревенская вера». Слово paganus изначально обозначало в Риме «сельский» или «провинциальный» избирательный округ. От pagus , что и значит «округ». Паганус, поганый, означало одновременно и язычник, многобожник, и «простолюдин», «деревенщина». Ведь христианство в Римской империи изначально было верой больших торговых городов, культурных слоев населения.

В Римской империи вообще не жаловали простой народ, поселян. Цивилизованный — и значило в первую очередь «городской», «образованный». От zivilis — городской избирательный округ.

Европейские народы, наследники Рима, усвоили отношение к городу как более важному месту, чем деревня. И у них христианство сначала принимали образованные и богатые — те, кто жил в городах, кто мог слушать проповеди, читать книги. Ведь христианство требует хотя бы примитивного знания письменной традиции, священных книг, а язычество может идти за счет семейной, родовой, местной традиции, — в том числе устной.