Сергей Пономаренко - Сети желаний

— Значительно дешевле, — уточнил Валерий.

— Из этого следовало, что вам понадобились деньги для крупной покупки или дорогостоящей поездки, — продолжил Олег. — Вот тогда у меня и возникла мысль встретиться с Вероникой раньше вас и обо всем ее расспросить. Еще при встрече в кафе Вероника обронила фразу, которая меня все время мучила. Когда я сообщил ей, что хозяин дачи мертв, она сказала о каком-то звонке. У Светы я поинтересовался, где мобилка Андрея, и узнал, что она была найдена возле трупа. Поэтому счел слова Вероники одной из ее причуд. Теперь мы слушаем вас.

— Я любил и люблю Веронику. Догадывался, что у нее есть кто-то другой, ей далеко не безразличный. Я старался заслужить ее любовь и исполнял любой ее каприз. Она ценила это и… спала со мной из благодарности. С тем, другим, у нее были непростые отношения: они ссорились, расходились и… вновь сходились. Об этом я судил по ее поведению: иногда она бывала ласкова со мной, словно ангел, порой даже выказывая подобие любви, и тогда я понимал — у нее размолвка с НИМ. Однажды она даже пообещала меня полюбить навсегда, привела на мостик влюбленных и в знак этой любви навесила на перила замок.

Олег вспомнил, как Вероника на мосту сняла замок и швырнула его в кусты. А художник, невидящим взглядом уставившись в пространство, продолжал рассказывать. Было видно, что он изливает душу не для окружающих, а для себя.

— Потом проходило какое-то время, и она снова становилась нервной, ей все было не так, никаким способом я не мог вывести ее из этого состояния. Тогда я понимал: она думает о НЕМ, вспоминает их встречи. Она исчезала на несколько дней, возвращалась веселой, ласковой и мы снова жили душа в душу, но потом все повторялось… Я был согласен и на это, лишь бы она была со мной. Я надеялся своей любовью пробудить в ней любовь ко мне.

— У тебя воняет изо рта! — вдруг выкрикнула Вероника, грозно уставившись на Валерия. — Ты мерзкий, мерзкий! Я еле сдерживалась, испытывая омерзение, когда ты копошился на мне!

— Любимая, успокойся! Я знаю, нам с тобой было хорошо! — мягко произнес художник.

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — Вероника отвернулась к стенке и затарабанила по ней кулачками. — Ты убил Андрея! Ты!

— Дошло до того, что она несколько раз предавалась любви с НИМ у меня дома, когда я стоял с картинами на Андреевском спуске. Об этом мне рассказали соседи, и я с ней строго поговорил… Она пообещала больше не приводить его туда и слово свое сдержала, но время от времени исчезала на два-три дня… Я выудил из ее мобильного телефона номер ее любимого, узнал, как его зовут, но все не решался с ним поговорить, пока…

— Ты трус! Трус! Трус! Андрей… Что я буду без него делать?! — Вероника заплакала, и Наташа, подойдя к ней, попыталась ее успокоить.

— Месяц тому назад Вероника призналась, что беременна… не от меня. Я сказал, что это будет наш ребенок, я его усыновлю, и предложил узаконить наши отношения. Она попросила время для размышлений — я согласился. Затем она вновь исчезла на два дня — ту ночь она провела с вами. Вернулась в приподнятом настроении — я обрадовался, увидев ее веселой, до этого она две недели была печальной. Но я зря радовался — она сообщила, что жить со мной больше не будет, ей сделали предложение, но нужно подождать месяц.

— И тогда вы решили убить Андрея? — напрягся Олег.

— Нет. Я не рассчитывал его убивать, хотел только попугать, чтобы он отстал от нее… Он сам себя неправильно повел! Воспринял меня как грязь, отбросы! В тот день он встречался с Вероникой здесь, на даче, они предавались любовным утехам, а затем он, довольный и сытый, поехал на встречу со мной. — Лицо Валерия исказилось от боли, и он повернулся к Веронике: — Он сам рассказал мне об этом!

— Ты убил его! Ты убил его! — воскликнула Вероника и разрыдалась, а художник, вдруг успокоившись и не обращая внимания на ее слезы, продолжил рассказ:

— Потом он раскаивался, но я уже не мог отпустить его… живым. Он многое рассказал о своих отношениях с Вероникой, о жене, о второй мобилке. Он не мог не рассказывать — ему было очень больно, и нам никто не мешал… Когда все закончилось, я решил представить это ритуальным убийством, чтобы списать все на сатанистов. Учась в Художественном институте, я иногда подрабатывал в морге, чтобы как следует изучить анатомию человека…

Олег представил обнаженного беззащитного Андрея, терпящего невероятные мучения и унижения от этого подонка. Он еле сдерживал себя, чтобы не броситься на отвратительного сморчка-убийцу, понимая, что, если сорвется, не получит ответы на остальные вопросы. И он задал следующий: