Вадим Сухачевский - Сын палача

Викентий отозвался задумчиво, куда-то в пустоту:

— Да, камень… — И добавил что-то вовсе уж неясное: — Палка, камень, веревка, трава, страдание… [6] Палка, камень, веревка, трава страдание (Stock, Stein, Strick, Gras, Grein — нем .) — символы Тайного Суда, средневековой организации, действовавшей с XIII в., а возможно, и ранее. Эти пять букв — SSSGG — наводили ужас на всех жителей Европы. (Из книги Charles William Heckethorn. Secret Societies of All Ages and C ountries).

— Что? — спросил Федька.

— Нет-нет, ничего, — сказал Викентий, — это я так… Забудь.

Но Федька не забыл. И долго еще по ночам вздрагивал и повторял про себя: «Палка, камень, веревка, трава, страдание».

Смысл их он узнал позже, гораздо позже.

Добираясь из дальневосточной тайги до Москвы, он не раз повторял эти пять слов: «Палка, камень, веревка, трава, страдание». Сейчас только они придавали ему силы, потому что были символом Тайного Суда, а только существование Суда делало его жизнь осмысленной.

В Москве Викентий очутился только через три месяца. Винтовка, которую отобрал у охранника, оказалась всего с двумя патронами. Одним ему один раз посчастливилось подстрелить барсука (сожрал сразу же, хоть мясо было и вонючее не приведи господь), другим вроде бы попал в медведя, но тот, зараза, ушел живой, унеся пулю в себе. Дальше, пробираясь через тайгу, кормил себя тем, что разорял птичьи гнезда, подбирал падаль, ел лягушек и слизняков, а то и просто еловую кору жрать приходилось, — но все-таки добрался до Амура живой.

Там прокрался на пассажирский корабль, украл сумку у какой-то зазевавшейся бабки, вспомнив старое свое беспризорное воровское ремесло, а в сумке этой — и картошечка вареная, и хлебушек, и пирожки с капустой; в общем, за эту часть дороги даже набрался сил.

Потом были еще долгие скитания по матушке-России, вспоминать про которые не хотелось — в основном из-за того, что за это время еще не раз пришлось приворовывать, а это совсем не красит будущего члена Тайного Суда. Но вот и она наконец — Москва, столица!

Здесь жил один человечек, служивший в НКВД и состоявший там в немалых чинах. Мало кто знал, что когда-то, в стародавние времена, он попал в поле зрения Тайного Суда, казнить его не стали, и он был переведен в поднадзорные [7] Поднадзорные — лица, приговоренные Тайным Судом к смертной казни за их злодеяния, но по решению того же Суда оставленные жить под надзором , т. е. до следующего преступления. Обычно они безропотно выполняли все требования членов Тайного Суда. — См. роман В. Сухачевского «Тайный Суд». к Викентию-первому. Второй Викентий также был ему знаком. Ликвидация Тайного Суда, о чем он узнал в своем ведомстве, принесла ему, видно, несказанное облегчение, но при виде Викентия-второго в нем мигом ожили все его прежние страхи, и он выложил как на духу все, что знал.

А знал он, что Васильцев и его подельница взорвались в самолете, на котором летели невесть куда. Сами взорвались или им кто-то помог — этого поднадзорный не знал, но в том, что они взорвались, у него не имелось никаких сомнений: лично писал отчет для самого наркома госбезопасности. В его искренности можно было не сомневаться, ибо в глазах его тлел застарелый страх перед Тайным Судом. Он перевел дух лишь после того, как Викентий его покинул.

Версию, что взорвались сами, Викентий сразу отмел как несерьезную. Помогли взорваться?.. Что ж, вполне допустимо…

То есть было бы допустимо, не иди речь о таких людях, как Васильцев и Катя, надо полагать, прошедших школу не худшую, чем он, Викентий.

«А ведь и не найти лучшего способа исчезнуть так, чтобы никому в голову не пришло тебя разыскивать, — подумал Викентий. — Молодцы!» Всему учись. Он сам едва ли до такого додумался бы.

Теперь, правда, снова надо их искать, но к этому Викентий был готов. Он их найдет, непременно найдет! Всегда можно найти, если следовать per pedes apostolorum.

Найдет и докажет, что им без него не обойтись! Сами сразу поймут, как только увидят… А если их ищут — что ж, в этом случае он тоже будет им небесполезен.

Но ни Катю, ни Васильцева никто и не думал искать. Сейчас Викентий был единственным человеком на свете, который ни секунды не верил, что их нет в живых.

Ну разве что еще майор Н. Н. Николаев. Но тот не просто верил , тот знал .

Юрий Васильцев скакал верхом по ему одному известным тропкам в зауральской тайге. Собственно, он давно уже был и не Васильцевым, и не Юрием. Фамилия его теперь была Кучинский, имя — Александр, — вполне надежные документы удалось справить всего за двести пятьдесят рублей, — и служил он теперь лесником в одном заповедном лесничестве, по ту сторону Уральского хребта.