Александр Асмолов - Гребень Хатшепсут

— Святая Дева! — сицилиец не мог побороть волнение. — Откуда ты?

В порыве он обнял нежданную гостью, прижимая к себе. Закрыв глаза, вдохнул знакомый аромат волос и духов русской красавицы. Его голова приятно закружилась, и волна восторга подкатила к горлу, перехватывая дыхание.

— Я так волновался…

— Тони… — позади в проеме появилась плотная фигура Нино. — Боже правый!

— Кто пришел? — налетел на него с размаху Джино и застыл рядом.

— Привет, мальчики! — Маша, не оглядываясь, помахала им рукой.

— Да откуда ты? — Антонио чуть отстранился, чтобы разглядеть гостью, но все еще держал блондинку за плечи. — Они отпустили тебя? Надеюсь, все в порядке…

— Ну, если ты не будешь вытряхивать из меня душу, то я выживу.

— Прости, — дипломат бережно усадил блондинку в кресло, на подлокотнике которого еще дымилась в пепельнице его сигарета. — Не томи. Рассказывай.

— Да мы бы встретили тебя, Мари, — разом выдохнули оба друга, сгрудившись над креслом. — Позвонила бы. Мы места себе не находим…

— Сначала предложите даме кофе и сигарету, — улыбнулась та, явно наслаждаясь произведенным эффектом.

— Нино… — коротко отдал приказание Антонио.

— А что опять я, — обиженно отозвался крепыш, но не стал препираться и отправился на кухню.

— Пресвятая Дева, да скажи толком! — взмолился дипломат, став на одно колено подле блондинки и беря ее ладонь в свои руки. — Мы виноваты, что не уберегли тебя, но это потом. Как ты?

— Приехала на такси, — Маша взяла сигарету из пачки и остановилась, выжидая огонька.

Зажигалка весело щелкнула, и почти бесцветное пламя лизнуло кончик сигареты, словно щенок, встретивший друга на прогулке. Тому передалось его настроение, и раскрасневшийся от горячей встречи табак обжег туго сдавливающую его белоснежную бумагу с золотым ободком.

— Мы даже не слышали звук мотора, — растерянно произнес Джино, подходя к окну.

— А больше ничего странного не заметили? — голос Маши вдруг изменился.

Антонио замер, не веря своим глазам. Вместо блондинки в кресле перед ним сидела Варя.

— Да не было никакой ма… — Джино не договорил, увидев бледное лицо Антонио. — Стоять! — Выкрикнул он, выхватывая пистолет из наплечной кобуры.

— Погоди, — хрипло произнес Антонио, останавливая жестом застывшего перед прыжком Джино.

— Что? — только и выговорил тот, медленно обходя кресло с пистолетом наготове. — Матерь Божья…

Оба сицилийца застыли, пытаясь понять произошедшую метаморфозу.

— Хотите сказать, что сразу не узнали меня? — насмешливо произнесла Варя, затушив ненужную сигарету.

— Н-нет… — Антонио тупо перевел взгляд на сигарету, которая, обидевшись на незаслуженно жестокое обращение, согнулась и лопнула сразу в двух местах.

— Вот это маскарад, — прошептал Джино, неуверенно пряча пистолет. — Никогда такого не видел. — Он тоже посмотрел на загубленную сигарету, которая испустила дух в виде последней струйки дыма.

— Но от кофе я, пожалуй, не откажусь, — снисходительно улыбнулась Варя. — Да садитесь вы, как дети, право.

— Мари, со сливками… — Нино застыл с подносом в дверях. — Святая Дева, а эта ведьма откуда? — Он побаивался Вари, с того самого момента, когда стал свидетелем ее расправы над бельгийцем в отеле.

— Лучше всем нам воды, — пошутил уже оправившийся от шока Антонио. — И похолоднее.

— Может, виски? — с надеждой в голосе пролепетал Джино.

— А кофе кому? — растерянно вертел головой Нино. — Мари…

— Сеньоры, — рассмеялась Варя, — если вы испугались такой серой мышки, как я, в сорок шесть килограммов веса, то чего ожидать от встречи с флэшером?

— Браво-браво! — Тони плюхнулся в соседнее кресло и хлопнул в ладоши. — Действует на все сто! — Он серьезно взглянул на девушку.

— Нет, вы посмотрите на эту… — Нино стоял подбоченившись и готовый высказать массу эпитетов в адрес нежданной гостьи, но сдержался.

— Потише, брат, — усмехнулся Джино, — а то превратит тебя в лягушку.

Все замолчали, поглядывая на Варю, но та выдержала и не проронила ни слова.

— Нет, в лягушку не надо…

Эти слова Нино были последней каплей. Все расхохотались, выплескивая скопившееся напряжение. Показывая друг на друга пальцем, но не в силах что-то объяснить, Джино и Нино просто согнулись пополам. Антонио не сдерживал громогласного смеха, который поглотил слабые повизгивания девушки в кресле.

Внезапно все замолкли, увидев застывшего в дверях Ческо. Он растерянно хлопал глазами, оглядывая комнату и сжимая в руках поднос с бутылкой «Амаретто» и рюмочкой.