Мария Барышева - Последнее предложение

— Я читал про это у Альбины, — Илья чихнул и рукой с мечом обвел округлые переливающиеся стены тоннеля. — Рыбы-стражи и подводный город Сарте…

— Да наплевать! — Роман подобрал меч и оглянулся. — Серега прав. Рысью отсюда!

— Еще раз меня к акулам скинешь — я тебя сам убью! — зло пообещал Валерий, двигаясь вперед. — Я, между прочим, плохо плаваю!

— Плохо, зато быстро! — заметил Таранов. — Ну, хоть вымылись — и то дело!

Колышущийся водяной туннель, казавшийся бесконечным, постоянно поворачивал то в одну, то в другую сторону, делал какие-то хитроумные петли, и порой Роману чудилось, что они идут вовсе не вперед, а назад. Иногда пол начинал подниматься, иногда уходил вниз под тупым углом, и если вначале Савицкий считал, что они находятся где-то на уровне второго этажа, то теперь отнюдь не был в этом уверен. Беспрестанно вращающийся ярко-голубой шарик, весело катящийся под водяным сводом, освещал туннель на несколько метров вперед, и Роман уже успел сообщить Илье, что тот, вне всякого сомнения, произведет крупный переворот в производстве электрических лампочек, на что литератор-маг почему-то обиделся и теперь молча шлепал позади, изредка шмыгая носом. Впрочем, с того самого момента, как они двинулись по туннелю, Илья практически не говорил, и Роман ощущал его присутствие, как большой сгусток вины. Утешать его или выговаривать ему он не собирался. И никто больше не сказал Илье ни слова укора, решив, очевидно, что с Безяева довольно и того, что он едва уцелел.

Туннель был достаточно широк для двоих, и Роман с Сергеем шли практически рядом, хотя Таранов все же чуть-чуть опережал — не из желания быть предводителем, а для удобства действий при возможной стычке с возможным противником, как объяснил он чуть насмешливо. Валерий со своим торжественно сверкающим золотом и рубинами мачете замыкал шествие, беспрестанно оглядываясь и прислушиваясь — не долетит ли знакомое «есть-есть» или еще что-нибудь, и, вероятно, чтобы лучше слышать, временно прекратил знакомить спутников со своим обширным запасов ругательств. Рита тоже шла молча, крепко держа свою ланскнетту острием вниз. Нож она сунула за пояс джинсов с левой стороны, а пистолет — с правой. На замечание Сергея, что от пистолета, хоть в нем и есть патрон, толку уже не будет и его можно выбросить — лишний вес, девушка ответила типично женским: «Жалко». Роман слышал, как она спросила Илью — не видел ли тот где-нибудь Гая, и в ответ получила молчание — скорее всего, Илья отрицательно покачал головой. Роман не стал говорить ей, что бедняга Гай вряд ли мог выжить в этом кошмарном доме.

Здесь вовсе не было пустынно. То и дело по полу шныряли крысы и разнообразные насекомые, которых идущие старательно изничтожали — мало ли, чего от них можно ждать. Из-за одного из поворотов на них вдруг выскочил уже знакомый черно-желтый паук и был немедленно разрублен пополам хоть и сильно зазубрившейся, но еще на многое способной секирой Сергея. За другим поворотом они столкнулись с кошмарной помесью человека с крабом, обладавшим непомерно огромным мужским достоинством и вооруженным двумя компактными циркулярными пилами. Крабообразный атлет простецки шлепал по туннелю голяком и, увидев их, немедленно кинулся навстречу, размахивая сразу же зажужжавшим оружием. Роман, метнувшись вниз и увернувшись от одного из вращающихся дисков, подрубил нападавшему ноги, одновременно с этим Таранов наискосок рубанул атлета по груди, а каким-то чудом проскользнувший между ними Илья всадил в незащищенный живот темное лезвие своего меча. Сразу же выдернул его, и атлет, обмякнув, завалился назад, выпучив остекленевшие глаза-стебельки. Его кожа приобрела странный голубоватый оттенок, и Роман, осторожно перешагнув через еще жужжащую пилу в откинутой руке, приписал это рассказу Ильи о своем оружии. Валерий позади гулко заметил:

— А здесь большое движение.

Через пару поворотов пол вдруг резко ушел вниз — наклон был таким крутым, что движение пришлось сильно замедлить. Держаться за стены было невозможно — пальцы впустую скользили по колышущейся упругой толще. Светящийся шарик неподвижно завис под потолком, словно дожидаясь отстающих, и ярко-голубой свет из ровного стал бешено пульсирующим, словно наверху билось чье-то сияющее сердце. Илья упавшим голосом сказал:

— Где-то рядом опасность. Большая опасность.

— Так это еще и индикатор? — язвительно поинтересовался Нечаев, и Сергей, спускавшийся первым, вдруг тихо произнес: