Мария Барышева - Мясник

— Привет, Наташ. Ты чего так долго не отвечаешь? До тебя вообще невозможно дозвониться в последнее время.

— Да понимаешь, я же сейчас работаю, а сюда мобильник брать… как-то не хочется. Только иногда беру, вот сегодня взяла. Сейчас еле успела на улицу выскочить… понимаешь, тут продавщица и с мобильником… ну, что мне тебе объяснять! Господи, как я рада, что ты позвонила! Я думала, ты уже никогда не позвонишь! Значит, у тебя все уладилось с работой? Или ты, — в голосе Чистовой зазвучали тревога и отчаянье, — звонишь насчет аванса?! Я его не возьму назад, слышишь?! Я…

— Да нет, — спокойно произнесла Вита, сжав левую руку в кулак, — я насчет нашей работы.

Надеюсь, ты помнишь, Наташа?! Мы же договаривались, помнишь?!

— А что такое?

— Слушай, Натаха, есть тема для разговора…

Много позже, вспоминая этот момент, Вита так и не смогла понять, как он догадался — слова были обычными, ничем не выделяющимися из разговора, и она была уверена, что ее голос не изменился, когда она произносила эту фразу, которую установила для Чистовой как сигнал опасности. Но Схимник каким-то образом понял.

Он вырвал телефон из ее руки, и Вита успела услышать, как там, вдалеке, Чистова, не сдержавшись, вскрикнула от ужаса, и вскрик сразу же прервался короткими гудками. Схимник сжал пальцы, и трубка легко хрустнула. Потом он бросил ее на пол, схватил Виту за плечи и встряхнул ее так, что у нее клацнули зубы.

— Что ты наделала?!! — он по-прежнему говорил тихо, но сейчас Вите казалось, что он кричит во весь голос, и в этом голосе были звериное бешенство и ненависть. — Как ты посмела это сделать?!!

Он вскочил, подняв Виту в воздух, вонзив жесткие пальцы ей в плечи, и она зажмурилась, решив, что сейчас он швырнет ее в окно, и она, исполосованная осколками стекла, перелетит через перила и рухнет вниз, дико крича и видя, как навстречу ей стремительно несется темный, мокрый, холодный асфальт… Он действительно швырнул ее, но не в окно, а на диван, и Вита, одеревеневшая от ужаса и видевшая сквозь плотно закрытые веки лишь звенящую темноту, поняла это только тогда, когда вместо стекла врезалась головой в пухлую спинку дивана, перекувыркнулась, болтнув в воздухе ногами, и упала на груду подушек лицом вниз, и разбухшая сумка, надежно державшаяся на ремне, хлопнула ее по спине. Сзади и над собой Вита услышала глухое рычание и вдавила лицо в подушку, почти уверенная, что сейчас ей в затылок вонзятся

Когти?

Клыки?

Она запустила руки под подушки, словно пытаясь зарыться среди них, спрятаться, и пальцы одной из них наткнулись на какой-то продолговатый гладкий предмет, судорожно сжали его в собственной нелепой надежде.

— Ты мне больше не нужна! Я найду ее сам, найду, — произнесли сзади. — Думаешь, ты все мне поломала?! Глупая маленькая сука, ты совершенно бесполезна!

Его голос звучал странно далеко, хотя сейчас Схимник должен был стоять возле дивана, склониться, тянуться к ней, чтобы… Пальцы Виты выдернули гладкий предмет из-под подушки, и она чуть не взвыла от разочарования — это был всего лишь пульт дистанционного управления — они вечно валялись в комнате где попало. Она перевернулась, и в тот же момент слабый свет фонарика погас, но Вита успела увидеть темную фигуру Схимника — он стоял возле шкафа, и это было странно, потому что он должен был находиться совсем не там… Она сжала пульт и замахнулась им с отчаянной безысходной яростью — швырнуть туда, где мелькнул массивный силуэт, сделать хоть что-то… Но в следующее мгновение где-то перед ней раздался громкий щелчок, и комната вдруг словно взорвалась в оглушительном грохоте, реве и пронзительном вое, от которых даже задрожали стекла. Скатившись с дивана, Вита сообразила, что нечаянно включила музыкальный центр, поставленный на максимальную громкость. Дальше соображение кончилось, и ноги сами собой понесли ее прочь, но не к балконной двери, а в коридор. Сумка хлопала по бедру, словно подгоняя. За спиной динамики истошно выкрикнули-выгрохотали последний звук, и тут же на секунду снова наступила тишина — еще более мертвая, чем раньше — Схимник выключил центр. Но тут же раздались новые звуки: в пол и в стены яростно застучали потревоженные рассвирепевшие соседи, полетела ругань, из-за входной двери донесся топот торопливо поднимающихся по лестнице чьих-то ног — только одного звука не было слышно — звука шагов Схимника.

Он догнал ее в коридоре, когда Вита уже потянулась к дверной ручке — догнал, как и прежде, бесшумно, и когда он схватил ее за плечо и резко дернул, разворачивая к себе, — так сильно, что в плече что-то хрустнуло, она успела вскрикнуть. Но больше ей ничего не дали сделать, потому что первый удар пришелся куда-то пониже груди, и воздух сразу пропал, а тело как-то странно онемело.