Мишель Цинк - Пророчество о сёстрах

Должно быть, она чувствует, что я стою в дверях, потому что вдруг оборачивается — я еще и слова произнести не успела. На щеках у нее выступают яркие пятна румянца. Не помню уже, когда я последний раз видела, чтобы Элис краснела.

— Ой, Лия! Что ты тут делаешь?

Она выпрямляется, разглаживает юбку и прячет за ухо выбившуюся прядку волос.

— Увидела, что дверь открыта. А что ты ищешь?

На лицо сестры опускается маска безмятежного спокойствия.

— Что-нибудь почитать перед сном. — Она небрежно машет рукой в сторону полок. — Последнее время я что-то плохо сплю.

— Да, я понимаю, о чем ты. — Я киваю на полки. — Если тебе нужен совет, только спроси.

Элис смотрит на меня. Лицо ее окаменело.

— Непременно. Если сама ничего подходящего не найду.

Мы стоим посреди комнаты, меряя друг друга взглядами. Ясно одно: Элис и не думает уходить, а я-то, в конце концов, не хозяйка тут.

— Спокойной ночи, Элис.

Очень трудно просто вот так взять и отвернуться, но, тем не менее, я справляюсь и с этим. Ухожу, оставив ее в святилище, в котором так часто сидела вместе с отцом.

Когда я иду прочь от лестницы, в венах бурлит смесь страха и тревоги. Я сама не знаю, отчего мне так хочется скрыть книгу от Элис, но внезапно понимаю, что рада — очень-очень рада тому, что книга надежно спрятана у меня в гардеробе.

Два дня спустя я смотрю из большого окна гостиной на подъезжающий к дому экипаж. Несмотря на необычные причины сегодняшнего нашего чаепития с Луизой и Соней, перспектива провести полдня в обществе подруг меня волнует и радует. Ребенок, что еще живет во мне, требует стремглав сбежать по каменным ступеням навстречу гостьям, настежь распахнуть дверцу кареты. Но я заставляю себя остановиться, расправить складки платья и чинно, медленно и с достоинством двинуться к вестибюлю. Тетя Вирджиния, склонившаяся над вышивкой у камина, поднимает голову и откладывает иголку, чтобы присоединиться ко мне. Я все так же неспешно схожу со ступеней.

Я никогда еще никого не принимала на чай. Тетя Вирджиния страшно удивилась, когда я рассказала ей, что хочу пригласить двух одноклассниц, однако не возражала. В конце-то концов, Берчвуд — мой дом. Я не стала делиться планами с Элис, хотя, учитывая, сколько суеты поднялось из-за гостей в доме, трудно представить, что она ничего не знает. Все равно последнее время ее почти не видно и не слышно, и, будь то случайно или потому, что она намеренно избегает меня, я этому только рада.

Мы с тетей Вирджинией подходим к тому месту, где останавливается, хрустя колесами по гравию, экипаж. Эдмунд распахивает дверцу и стоит наготове, чтобы помочь гостьям выйти. Сперва из дверцы появляется обтянутая перчаткой рука, и я сразу понимаю, что это Соня. Такая крохотная, детская ручка может принадлежать только ей. Она выходит из экипажа, на лице ее застыли робость и неуверенность.

— Соня! Я так рада, что тебе удалось приехать!

Я устремляюсь навстречу ей, беру ее за руку.

Соня переводит взгляд с меня на тетю Вирджинию.

— Большое спасибо за приглашение.

Теперь выражения ее лица понять нельзя, но по тому, как тщательно Соня подбирает слова, я понимаю: бедняжка боится произвести плохое впечатление.

Я оборачиваюсь на тетю Вирджинию и представляю их друг другу. Тетя ласково улыбается.

— Крайне рада познакомиться с вами, мисс Сорренсен.

Луиза не принимает протянутую руку Эдмунда, а выскакивает из экипажа одним быстрым движением, озаряя нас всех улыбкой.

— О, Лия, спасибо огромное, что ты меня пригласила! — Она стремительно обнимает меня, смуглые щеки пылают румянцем, точно спелые абрикосы. — Меня еще никто никогда не приглашал на чай. Ни разу с тех пор, как я в Вайклиффе! Видела бы ты, как вытянулись лица у всех наших девиц, когда пришло твое приглашение!

Она едва останавливается, чтобы перевести дух, и я кладу ладонь ей на руку, чтобы улучить минуточку и познакомить их с тетей.

— Тетя Вирджиния, это Луиза Торелли. Луиза — Вирджиния Спенсер.

— Рада вас видеть, мисс Торелли. — Зеленые глаза тети Вирджинии искрятся.

— О да! Как я рада познакомиться с вами, мисс… э-э-э… миссис Спенсер.

Я подавляю улыбку, слыша, как Луиза путается, не зная, замужем моя тетя или нет.

— В первый раз вы были совершенно правы, мисс Торелли. Я никогда не была замужем.

— О, как это отважно с вашей стороны, мисс Спенсер, — выдыхает Луиза. — Я так восхищаюсь независимостью современных женщин.

Я знаю, что должна остановить ее, не то мы так и простоим перед крыльцом до ужина — Луиза всегда трещит без умолку.