Роберт Маккаммон - Грех бессмертия

И Кэй уже собиралась сойти с помоста, когда холодный неторопливый голос сказал:

— Нет. Оставайтесь там. Вы смотритесь очень естественно.

Голова Кэй резко дернулась вверх, но она не могла разглядеть того, кто говорил. Тем не менее, она не двинулась с того места, где стояла.

— Я… я не вижу вас, — сказала Кэй.

В течение нескольких секунд стояла тишина. Затем прозвучало:

— Я здесь.

Кэй посмотрела направо. С верхушки амфитеатра спускалась женщина; Кэй поняла, что не видела ее, потому что ее загораживала одна из стеклянных сфер, и сейчас ее подавляло понимание того, что за ней наблюдали, в то время как она ничего не подозревала об этом.

Женщина приблизилась к Кэй.

— Вы очень неплохо здесь смотритесь. Стоя за кафедрой, вы чувствуете себя как дома. — У нее был хорошо поставленный повелительный голос с легким, почти незаметным иностранным акцентом, который Кэй не смогла идентифицировать.

— Мне было просто… любопытно, — сказала Кэй, наблюдая за ней, пока она подходила ближе. — Я хотела узнать, каково за ней стоять.

— Да. Я тоже начинала с этого. Интересно, не правда ли? А теперь представьте себе сто двадцать студентов, которые наблюдают и слушают. Не задевает ли это что-нибудь внутри вас? Думаю, что да. — Она подходила все ближе, на чертах ее лица начинал играть свет.

Кэй кивнула, попыталась улыбнуться и обнаружила, что это нелегко.

— Я не хотела специально… забрести сюда. Я кое-кого искала.

— О? И кого же?

— Доктора Драго, — сказала Кэй.

Женщина стояла прямо перед ней, чуть пониже, у основания помоста.

— Тогда думаю, что вы нашли меня, — тихо сказала она.

И Кэй обнаружила, что смотрит прямо ей в глаза.

Доктору Драго было, как думала Кэй, чуть больше сорока; она была высокой женщиной крупного телосложения, но двигалась с плавной грацией атлета, легко и мощно. Грива черных как смоль волос, откинутая с лица, обнажала довольно квадратные скулы, а седые пряди закручивались с висков по направлению к затылку. На загорелом, оливкового цвета лице с гладкой кожей было лишь несколько небольших морщинок вокруг глаз и рта; Кэй показалось, что она много времени, должно быть, проводит на открытом воздухе, но знаки преждевременного старения от продолжительного пребывания на солнце отсутствовали. Лицо этой женщины отражало целеустремленность и силу воли, которую Кэй ощущала почти физически. Но глаза доктора Драго странным образом и тревожили и зачаровывали ее; глубоко посаженные и ясные, цвета аквамарина, они чем-то напоминали глубины отдаленных океанов. Казалось, взгляд Кэй примагнитился к взгляду этой женщины, и она ощутила, как ее пульс неожиданно участился. Хотя доктор Драго и была одета просто в выглаженные рабочие брюки и синюю блузу, она носила украшения для богатых: на обеих руках блестели золотые браслеты, на правой руке — ослепительное кольцо с сапфиром, а на шее висели две золотые цепочки. Но обручального кольца не было.

— Катрин Драго, — представилась женщина. Она улыбнулась и протянула руку. Браслеты звякнули. — Пожалуйста, зовите меня Катрин. — Кэй взяла руку женщины, почувствовала, что она холодная и с загрубевшей кожей.

— Мое имя…

— Кэй Рейд, — сказала женщина. — Вы живете в Вифаниином Грехе, не так ли?

— Да, верно. На Мак-Клейн-террас. А как вы узнали?

— Я тоже живу там. И всегда интересуюсь вновь приезжающими в нашу деревню. Вы замужем, не так ли? А вашего мужа зовут… — она ждала ответа.

— Эван, — Кэй подхватила реплику, пытаясь отвести глаза от взгляда доктора Драго и чувствуя, что это невозможно.

— Эван, — повторила женщина, смакуя это имя у себя на языке, словно это было некое лакомство. — Красивое имя. У вас есть дети?

— Маленькая девочка, — ответила ей Кэй. — Лори. Ей показалось, что глаза доктора Драго чуть приоткрылись, но она не могла быть в этом уверенной. — Мы прожили в деревне только около месяца. — Эти глаза приковывали ее к себе, она не могла моргнуть и почувствовала, как пересыхают ее собственные глаза.

— Да? Ну и как же вы находите жизнь в деревне?

— Тихо. Спокойно. Очень хорошо.

Доктор Драго кивнула.

— Хорошо. Это приятно слышать. Многие семьи приезжают в Вифаниин Грех и снова скучают по городам. Этого я никогда не могла понять.

— Нет, — сказала Кэй. — Я этого тоже не понимаю. Вифаниин Греха кажется… совершенством. — Что же было в этой женщине такого, что заставило ее сердце так сильно заколотиться в груди? Что же это такое сгустило ее кровь и сделало ее такой вялой? Она стала спускаться с помоста.