Джо Хилл - Рога

— В чем дело, Иг? — спросил коп, который был не просто копом, а копом по фамилии Штурц.

На Штурце была туго облегающая рубашка с короткими рукавами, из которых выглядывали руки, обожженные солнцем до золотисто-коричневого цвета. Со своими выгоревшими, пшеничного цвета, волосами и зеркальными очками он вполне годился на рекламу сигарет.

Его напарник, сидевший за баранкой, — Посада — пытался выдерживать тот же стиль, но далеко недотягивал. Он был слишком крупного телосложения, и кадык его заметно торчал. У них у обоих имелись усы, но на Посаде усы смотрелись изящно и чуть комично, словно у французского метрдотеля из какой-нибудь комедии с Кэри Грантом.

Штурц ухмыльнулся. Штурц всегда радовался встречам. Ига совсем не радовали встречи с полицией, и особенно он предпочитал избегать Штурца и Посаду, которые со времени смерти Меррин повадились изводить Ига, задерживая его за превышение скорости на какие-нибудь пять миль, обыскивая его машину, выписывая штрафы за подозрительное поведение, за то, что он вообще живет.

— А ни в чем, — ответил Иг. — Просто остановился.

— Ты стоишь здесь уже полчаса, — сказал Посада и следом за своим напарником вылез из машины. — Женщина, живущая рядом, даже забрала своих детей домой, потому что ты ее пугаешь.

— А как бы она испугалась, — добавил Штурц, — если бы знала, кто ты такой. У нас появился забавный сосед, сексуальный извращенец, подозреваемый в убийстве.

— Но если говорить о более веселом, он никогда не убивал детей.

— Пока не убивал, — добавил Штурц.

Посада расхохотался.

— Положи ладони на крышу машины! — скомандовал Штурц. — Я хочу тут посмотреть.

Иг был рад отвернуться от него и от вони его подмышек. Он прижался лбом к стеклу окошка с водительской стороны. Стекло приятно холодило.

Штурц обогнул машину и подошел к багажнику. Посада стоял прямо за Игом.

— Мне нужны ключи, — сказал Штурц.

Иг убрал правую руку с крыши и полез уже было в карман.

— Руки на крышу! — скомандовал Посада. — Я сам достану. В каком кармане?

— В правом, — ответил Иг.

Посада засунул руку в передний карман Ига и подцепил согнутым пальцем кольцо с ключами. Немного ими позвякав, он перебросил их Штурцу. Штурц ловко поймал ключи и открыл багажник.

— Мне бы хотелось, — сказал Посада, — снова сунуть руку тебе в карман и задержать ее там подольше. Знал бы ты, как мне трудно не использовать свое положение копа, для того чтобы немного пощупать. Безо всяких шуток. Коп. Ха! Я в жизни не мог себе представить, какая значительная часть моей работы связана с надеванием наручников на мощных полуголых мужиков. Должен признаться, я не всегда веду себя с ними так уж корректно.

— Посада, — сказал Иг, — чего бы тебе не намекнуть Штурцу, какие чувства ты к нему испытываешь.

Когда он это говорил, в его рогах запульсировала кровь.

— Ты думаешь? — спросил Посада. В его голосе не звучало большого удивления, только любопытство. — Я тоже иногда так думал — но ведь он же, наверное, двинет меня в нос.

— Ни в коем разе. Спорю на что угодно: он давно уже ждет, чтобы ты так сделал. А почему, ты думаешь, он оставляет расстегнутой верхнюю пуговицу рубашки?

— Да, я заметил, что он никогда не застегивает эту пуговицу.

— Просто расстегни молнию на его ширинке — и вперед. Удиви его, застань врасплох. Он небось давно уже ждет, чтобы ты начал первым. Только не делай ничего такого, пока я не уеду, ладно? Такие поступки совершаются приватно.

Посада приложил руки лодочкой ко рту и выдохнул, пробуя на запах свое дыхание.

— Вот же черт, — сказал он, — я не чистил сегодня зубы. — И тут же прищелкнул пальцами. — Да, в бардачке есть бутылка «Биг ред».

Он повернулся и пошел к патрульной машине, что-то бормоча себе под нос.

Багажник громко захлопнулся, и Штурц с важным видом подошел к Игу.

— Мне бы хотелось иметь причину тебя арестовать. Мне бы хотелось, чтобы ты распустил руки. Я могу соврать, что ты до меня дотронулся. Сделал мне предложение. Со своими манерными разговорчиками и глазами вечно на мокром месте ты сильно смахиваешь на пидора. Я не верю, что Меррин Уильямс хоть раз допускала тебя в свои джинсы. Кто бы там ее ни изнасиловал, это был, наверно, первый порядочный трах во всей ее жизни.

У Ига было ощущение, будто он проглотил горячий уголь и тот застрял где-то в районе его груди.

— А что бы ты сделал с парнем, который бы тебя тронул?

— Я бы засунул свою дубинку ему в жопу. И спросил бы мистера Гомо, как ему это нравится. — Штурц поразмыслил секунду, а потом добавил — Если бы только я не был пьяный. Пьяный, я, наверно, дал бы ему у меня отсосать. — Он помолчал еще секунду и спросил с надеждой в голосе: — Так ты будешь меня трогать, чтобы я мог засунуть…