Райчел Мид - Кровавые обещания

Свет заметно облегчил обследование. Кровать покрывало атласное пуховое одеяло цвета слоновой кости, ворсистое снизу. Крадучись по гостиной, я увидела, что телевизор хороший, дорогой. С большим плазменным экраном. Он выглядел новым, с иголочки. Обтянутые матово-зеленой кожей кушетки и кресла были тоже очень симпатичные. Выбор расцветки казался необычным, но впечатлял. Вся мебель — столы, письменный стол, шкаф — была из полированного черного дерева. В углу стоял небольшой холодильник. Открыв его, я обнаружила бутылки с водой и соком, разнообразные фрукты и упаковку сыра в нарезке. На холодильнике стояли закуски: орехи, крекеры, глазированные пирожные. При виде всего этого в животе заурчало, но есть здесь я ничего не могла.

Ванная оказалась выдержана в том же стиле, что и студия. Душ и большая ванна джакузи сделаны из черного полированного мрамора, на полочке маленькие куски мыла и бутылочки с шампунем. Над раковиной висело большое зеркало, вот только на самом деле оно не висело, а было так плотно врезано в стену, что убрать его не представлялось возможным. И материал зеркала тоже выглядел странным — скорее блестящий металл, чем стекло.

Поначалу это меня удивило, но потом я метнулась обратно в гостиную и еще раз внимательно огляделась. Здесь не было абсолютно ничего, что удалось бы превратить в оружие. Телевизор слишком большой, чтобы сдвинуть его с места или разбить, что относилось и к экрану, который, похоже, был изготовлен из высокотехнологичного пластика. Никаких стаканов на столах. Полки встроенные. Бутылки в холодильнике пластиковые. И окно…

Я подошла к нему, провела пальцами по краям, лак и зеркало, оно было врезано в стену. Никаких отдельных стекол — один сплошной кусок. Еще раз прищурившись, я попыталась разглядеть пейзаж за окном. Холмистая равнина с разбросанными по ней редкими деревьями. Очень похоже на пустынную местность, по которой я добиралась до Бийска. По-видимому, я за пределами Новосибирска. И, глянув вниз, поняла, что нахожусь достаточно высоко. Возможно, четвертый этаж. Спрыгнуть отсюда, не сломав ногу, невозможно. И все же следует что-то предпринять, не сидеть же здесь.

Я взяла стоявшее у письменного стола кресло, и грохнула им в окно… Безрезультатно.

— Господи… — пробормотала я.

Я предприняла еще три попытки, столь же пустые. Казалось, и то и другое сделано из стали. Видимо, окно было пуленепробиваемое, особо прочное. А кресло — черт его знает. Оно казалось вырезанным из цельного дерева, и, сколько я ни колотила, от него не отщепилось ни кусочка. Продолжать попытки было неразумно, но, поскольку я всю жизнь только тем и занимаюсь, что делаю неразумные вещи, я не переставала бить креслом по стеклу.

Где-то на пятой попытке живот предупредил меня о приближении стригоя. Я резко развернулась и, не выпуская кресла из рук, бросилась к двери. Она открылась, и я обрушила на вошедшего кресло, ножками вперед.

Это был Дмитрий.

Те же противоборствующие чувства нахлынули на меня, как тогда на улице, — любовь и одновременно ужас. Однако на этот раз я пробилась сквозь любовь и атаковала его, не дрогнув. Вот только практически без толку — бить его было все равно что колотить по бронебойному стеклу. Он оттолкнул меня, и я пошатнулась, но кресло из рук не выпустила и тут же снова бросилась в атаку. На этот раз он вцепился в кресло, вырвал его из моих рук и бросил о стену с такой легкостью, словно оно ничего не весило.

Лишившись даже такого жалкого оружия, я снова могла полагаться только на силу собственного тела. Именно это я и делала на протяжении двух последних недель, когда мы допрашивали стригоев; правда, тогда меня подстраховывали четверо товарищей. И ни один из тех стригоев не походил на Дмитрия. Даже в бытность дампиром, его было трудно одолеть. Теперь он сохранил свои навыки, но стал быстрее и сильнее. Он также хорошо знал все мои приемы — поскольку сам учил им меня. Застать его врасплох практически невозможно.

Однако в точности как с окном, я не могла бездействовать. В комнате я оказалась в ловушке — и не важно, насколько это была большая, роскошно обставленная комната. Более того, я была наедине со стригоем. Мне приходилось все время напоминать себе об этом. Здесь был стригой. Не Дмитрий. Все, что я без конца твердила Денису и остальным, было применимо и сейчас.

«Будь умным. Будь бдительным. Защищай себя».

— Роза, — заговорил он, без видимых усилий отражая мои удары. — Ты впустую тратишь время. Прекрати.