Райчел Мид - Кровавые обещания

Она, все еще с мокрыми глазами, села на постель.

— За то, что я сказала… когда ты уезжала. Я не имела права говорить такое. Я не имела права командовать тобой. Еще у меня ужасное чувство, потому… — Она провела рукой по глазам, пытаясь вытереть слезы. — У меня ужасное чувство, потому что я сказала, что не стану возвращать к жизни Дмитрия. В смысле, теперь это не имеет значения, но я все равно должна была предложить…

— Нет, нет! — Я опустилась перед ней и взяла ее руки в свои, все еще потрясенная тем, что снова вижу ее. — Посмотри на меня. Тебе не о чем сожалеть. Я тоже наговорила много лишнего. Так бывает, когда люди расстроены. Ни тебе, ни мне не стоит ругать себя за это. А что касается возвращения его к жизни… — Я вздохнула. — Ты поступила правильно, отказавшись. Даже если бы его нашли до обращения, это не имело бы значения. Без риска для себя ты можешь быть связана только с одним человеком. Вот отчего у Эйвери снесло крышу.

Это лишь отчасти объясняло, почему у Эйвери поехала крыша. Манипуляции и злоупотребление силой тоже сыграли огромную роль.

Рыдания Лиссы начали стихать.

— Как ты сделала это, Роза? Как ты появилась в тот момент, когда я нуждалась в тебе? Как ты узнала?

— Со мной была женщина, тоже пользователь духа. Я встретила ее в Сибири. Она может проникнуть в разум другого человека — любого, не только того, с кем связана, — и общаться с ним. На самом деле Эйвери тоже так могла. Оксана проникла в мое сознание, когда я была в твоем. Все это, конечно, очень странно.

По крайней мере, на словах.

— Еще одна способность, которой я лишена, — с сожалением заметила Лисса.

Я улыбнулась.

— Эй, зато я не встречала ни одного пользователя духа, который может драться так, как ты. Это была просто ожившая поэзия, Лисс.

Она застонала, но, я чувствовала, была довольна, что я использовала ее прежнее уменьшительное имя.

— Надеюсь, что никогда больше до этого не дойдет. Я не предназначена для физической борьбы, Роза. И потом — всем там командовала ты. Мое предназначение — моральная поддержка и исцеление после сражения. — Она вскинула руки и посмотрела на них. — Ух! Нет. Определенно не хочу больше никого бить.

— Но по крайней мере, теперь ты знаешь, что можешь. Если у тебя когда-нибудь возникнет желание попрактиковаться…

— Нет! — Она рассмеялась. — Мне есть в чем практиковаться — с Адрианом. В особенности после того, как ты рассказываешь, на какие еще чудеса способны пользователи духа.

— Прекрасно. Может, пусть все идет, как оно шло раньше.

Ее лицо посерьезнело.

— Господи, надеюсь, так и будет. Роза… я наделала столько глупостей, пока Эйвери была рядом.

Благодаря нашей связи я почувствовала, о чем она сожалеет больше всего: Кристиан. Ее сердце болело, она пролила из-за него много слез. После того как Дмитрия оторвали от меня, я понимала, что это такое — потерять любовь, и поклялась себе, что постараюсь помочь ей. Однако сейчас было не время. Сначала нам надо полностью восстановить свои отношения.

— Ты была бессильна, — заметила я. — Она оказалась слишком сильна в принуждении — в особенности когда спаивала тебя, отчего твоя защита падала.

— Да, но не все знают об этом, не все поймут.

— Все забудется, — ответила я. — Так всегда происходит.

Я понимала, что Лисса беспокоится за свою репутацию, но не думаю, чтобы она так уж пострадала — без учета Кристиана, конечно. Мы с Адрианом анализировали манипуляции Эйвери и поняли, в чем дело, как только сопоставили их со словами Симона о том, что с Лиссой произойдет несчастный случай. Эйвери хотела, чтобы она выглядела неуравновешенной, если у Эйвери не хватит силы воскресить ее. Если бы Лисса и впрямь погибла, вряд ли было бы проведено серьезное расследование. После того как она неделями пила и совершала безумные поступки, никто не удивился бы, если бы она по неосторожности вывалилась из окна. Это воспринималось бы как трагедия, конечно, но вполне предсказуемая.

— Дух — настоящее шило в заднице, — заявила Лисса. — Все хотят воспользоваться преимуществами стихии — и непользователи вроде Виктора, и пользователи вроде Эйвери. Клянусь, я снова подсела бы на таблетки, если бы не испытывала параноидального желания защититься от людей, подобных Эйвери. Почему ей вздумалось убить меня, а не Адриана? Почему всегда я оказываюсь мишенью?

Тема, конечно, мрачноватая, но я не смогла сдержать улыбки.

— Потому что она хотела иметь тебя в качестве приспешницы, а его в качестве бойфренда. Он подходил ей, ведь с его помощью открывалась дорога в высшие слои общества, а попытка связать его с собой могла окончиться для него смертью. Она не хотела идти на такой риск. Хотя… кто знает? Может, в конце концов, она попыталась бы привязать к себе и его. А тебя она воспринимала как угрозу и хотела держать под контролем — как-никак, кроме нее ты единственная известная женщина — пользователь духа. Успокойся на этом, Лисс. Мы можем потратить множество часов, вычисляя, как рассуждала Эйвери Лазар, и все равно ни до чего не додуматься.