Чарльз Уильямс - Тени восторга

Вполне понятно, что он испытал настоящий шок, когда с газетной полосы в глаза ему бросились два огромных заголовка. Три колонки слева были озаглавлены: «Мультимиллионер найден мертвым», «Розенберг застрелен», «Ужасная находка в библиотеке богача». Справа такое же пространство занимали заголовки «Африканцы наступают», «Полчища в долине Нила», «Слухи о беспорядках в Южной Африке», «Поражение французов в Танжере». Филипп вытаращился на жирный шрифт и машинально попытался прочесть обе статьи сразу. За этим занятием его и застали вошедшие почти одновременно Кейтнесс и сэр Бернард.

— Вот это да! — воскликнул Филипп. — Розенберг застрелился.

— Розенберг! — поразился сэр Бернард. — С чего бы?

— Тут не сказано, — ответил Филипп. — Прошлой ночью его обнаружил в кабинете дворецкий, которому показалось, что он услышал шум. Он пошел проверить… ну и…

— И обнаружил труп, — закончил сэр Бернард. — Неприятно для дворецкого. — Он взял газету и развернул так, чтобы они с Кейтнессом могли смотреть вместе. Но глаза священника сперва обратились к колонкам с африканскими новостями, и бросив беглый взгляд на полосу, сэр Бернард последовал его примеру. Они прочли маловразумительные телеграммы, комментарии с разъяснениями, географическую справку. Казалось, в Африке происходило что-то очень необычное. Начать с того, что сообщение с внутренними районами полностью прекратилось. Телеграф перестал работать, железные дороги встали, а обычные оказались заблокированы враждебными толпами местных жителей, которые почему-то сплошь и рядом оказывались куда успешнее регулярных войск. Египетская армия, несколько недель лениво продвигавшаяся на юг для подавления беспорядков, теперь сама пришла в беспорядок и поспешно отступала. Французы «потерпели неудачу», испанцы двигались к побережью. Сообщение с Кенией, Нигерией, Абиссинией и Занзибаром прекратилось. Английские территории на юге тоже пострадали. Армия собиралась провести разведку с воздуха. Власти были в курсе и, как обычно, предпринимали «необходимые шаги».

— Подождите-ка, — сказал Кейтнесс, — а что случилось с воздушной разведкой в прошлом месяце?

— Она не вернулась, — ответил сэр Бернард. — С неделю назад я говорил с человеком из военного министерства. Он сказал, что самолеты посылали несколько раз, но почти никто не вернулся. Наверное, некоторые все-таки вернулись, но то, что они сообщили, держат в тайне. Я думаю, Филипп, что на африканских реках слишком сильное половодье для твоих инженерных сооружений.

— А что насчет Розенберга? — спросил Филипп. — Думаешь, он из-за этого застрелился?

— Ах, так речь о самоубийстве? — сказал сэр Бернард, обращаясь к другим колонкам. — Так… Дворецкий слышит выстрел — письмо следователю… полиция удовлетворена. Экономические комментарии на странице 10, ну, это мы можем посмотреть и после завтрака. Интересно, что его вынудило? Давай только посмотрим, сказал ли что-нибудь архиепископ.

Оказалось, что вчера обе палаты пребывали в возбуждении. В палате общин премьер-министр объявил о немедленной отправке войск с целью наказания племен, виновных в жуткой резне в миссиях. На вопрос сразу полудюжины членов оппозиции, может ли он обещать, что эти действия не превратятся в дорогостоящую империалистическую войну и предпринята ли эта акция по просьбе церковных властей, премьер-министр сказал, что архиепископ, естественно, выступил против дальнейшего кровопролития, но он и другие церковные власти признали право государства защищать своих граждан. В ответ на вопрос, проследит ли он, чтобы не были захвачены никакие другие территории, он сказал, что без разрешения Лиги Наций никаких аннексий не будет. В ответ на вопрос, предпринимают ли другие правительства какие-либо действия, он сказал, что палате будут переданы все сведения, как только он их получит.

Это было днем. Вечером архиепископ попросил у лорд-канцлера разрешение сделать заявление и затем сказал, что — посовещавшись с другими епископами, находящимися в это время в Лондоне, — он тем же утром написал премьер-министру, с определенностью утверждая, что церковные власти резко возражают против отправки карательных экспедиций. Епископы придерживались мнения, что никакие светские действия не должны предприниматься для отмщения убиенных миссионеров и обращенных, и хотели отмежеваться от любых дальнейших кровопролитий. Некий благородный и возмущенный пэр — недавно вернувшийся генерал-губернатор — спросил архиепископа, осознает ли он, что туземцы не понимают ничего, кроме силы, или считает, что война и силовые меры являются грехом, короче говоря, проявляет ли архиепископ лояльность или попросту демонстрирует глупость. Архиепископ отослал благородного пэра к теологам для обсуждения вопроса о допустимости применения силы. Разумеется, обстоятельства могут требовать применения силы, но ее использование в данной конкретной ситуации представляется ему и его соратникам нарушением христианских принципов. Другой пэр вопрошал: если правительство собирается послать карательные экспедиции, обвинит ли их архиепископ всерьез в том, что они ведут себя не по-христиански? Архиепископ сказал, что благородный пэр должен помнить, что христианство расценивает готовность к мученичеству всего лишь предварением к любому серьезному труду, и выразил уверенность, что ни один благородный лорд, являющийся христианином, не захочет вынести пытки и смерть, тут же не пожелав страданий своим врагам. Он извинился перед палатой за напоминание о том, что можно назвать первыми шагами в религии, в которой многие из его слушателей были выдающимися специалистами. Палата закончила прения в девять минут восьмого.