Лорел Гамильтон - Цирк проклятых. Кафе лунатиков

Эдуард не сказал ни слова. Я не знала, о чем он думал, только надеялась, что он не полезет за пистолетом. Если он это сделает, в этой комнате погибнут многие, и трое из погибших будем мы.

— Айкенсен, обыщи их.

Айкенсен ухмыльнулся и сунул свой «магнум» в кобуру. На нас смотрели только один револьвер, два автоматических пистолета и одна крупнокалиберная винтовка. Какой бы идеальной командой ни были мы с Эдуардом, у нас тоже есть свой предел.

Айкенсен охлопал Ричарда. Ему это нравилось до тех пор, пока он не заглянул Ричарду в глаза. Тут он слегка побледнел. Нервничает — хорошо.

Пинком он заставил меня расставить ноги. Я сердито на него посмотрела. Руки Айкенсена потянулись к моей груди — отсюда обыск не начинают.

— Если он попробует что-нибудь, кроме поисков оружия, я рискну выхватить пистолет.

— Айкенсен, обращайся с миз Блейк как с леди. Без глупостей.

Айкенсен встал передо мной на колени, провел ладонью по груди чуть выше сосков. Я ему двинула в нос правым локтем, брызнула кровь. Он покатился по земле, зажимая разбитый нос руками.

Темноволосый уже стоял, твердо направив ствол на меня. Отблеск света на очках скрывал выражение его глаз.

— Всем успокоиться! — скомандовал Титус. — Думаю, Айкенсен это заслужил.

Айкенсен встал с пола с покрытым кровью лицом и начал нашаривать пистолет.

— Если у тебя ствол покажется из кобуры, я тебя сам застрелю, — сказал Титус.

Айкэнсен быстро и тяжело задышал ртом. При попытке дышать носом оттуда вылетали кровавые пузырики. Нос определенно был сломан. Не так приятно, как выпустить ему кишки, но для начала неплохо.

Айкепсен долго стоял на коленях, и в его глазах отражалась внутренняя борьба. Руки он держал на кобуре, но пистолет не вытаскивал. Ему настолько хотелось меня застрелить, что он почти готов был попытаться. Отлично. Наши чувства взаимны.

— Айкенсен, — тихо и очень серьезно сказал Титус, будто понял, что Айкенсен готов вытащить оружие. — Я говорю всерьез, мой мальчик. Не шути со мной.

Айкенсен поднялся, сплевывая кровь, пытаясь очистить рот.

— Ты сегодня подохнешь.

— Может быть, но не от твоей руки.

— Миз Блейк, если вы сможете сдержаться и не дразнить Айкенсена, чтобы он не пытался вас убить, я буду вам очень признателен.

— Всегда готова оказать содействие полиции.

Титус рассмеялся. Сукин сын.

— В наши дни преступники платят больше, миз Блейк.

— Чтоб ты сдох!

— А вот ругаться не надо. — Он сунул пистолет в кобуру. — Сейчас я обыщу вас, и ничего другого делать не буду. Выкиньте еще что-нибудь — и нам придется застрелить одного из вас, чтобы показать, что мы не шутим. Вы же не хотите потерять любимого. Или друга.

Он улыбнулся. Добрый старый шериф Титус. Дружелюбный. Расположенный.

Он нашел оба пистолета, потом охлопал меня еще раз. Наверное, я вздрогнула, потому что он спросил:

— Где вы повредили руку, миз Блейк?

— Помогала полиции раскрыть одно дело.

— Они допустили, чтобы ранили гражданского?

— Сержант Сторр и детектив Зебровски попали в госпиталь. Они были ранены при исполнении.

Что-то промелькнуло на этом толстом лице. Может быть, сожаление.

— Герои получают в награду только смерть, миз Блейк. Вам бы лучше было это запомнить.

— Злодеи тоже погибают, Титус.

Он приподнял рукав моего пальто и забрал нож. Прикинул на руке.

— Сделано на заказ?

Я кивнула.

— Люблю хорошее оружие.

— Не потеряйте, я потом его у вас возьму.

Он хихикнул.

— А у вас есть присутствие духа, девушка, надо отдать вам должное.

— Зато ты гребаный трус.

Улыбка исчезла.

— Всегда оставлять за собой последнее слово — плохое качество, миз Блейк. Это людей злит.

— Для того и говорилось.

Он перешел к Эдуарду. Надо отдать Титусу справедливость: он был человек тщательный. У Эдуарда он отобрал оба пистолета, короткоствольник и нож такой длины, что для Эдуарда он сошел бы за короткий меч. Я и понятия не имела, что он прячет нож.

— Слушай, кем ты себя считаешь? Той самой кавалерией, которая приходит на помощь?

Эдуард не сказал ни слова. Что ж, если он может сохранять спокойствие, я тоже могу. Слишком здесь много стрелков, чтобы злить одного и пытаться завалить других. У противника превосходство в численности и в вооружении. Не очень удачное начало недели.

— Теперь мы отведем вас вниз, — сказал Титус. — Чтобы вы вместе с нами приняли участие в охоте. Вас выпустят в лес. Если сумеете уйти, вы свободны. Можете найти ближайшего полисмена и сдать нас. Попробуете что-нибудь выкинуть раньше, чем мы вас отпустим, — и вас просто убьют. Все это поняли?